Душа, раздетая до сердца,
Снимает кожу, как пальто,
Но кто-то в рану горстку перца,
Швырнул так, походя, легко.
И, вечность, записав в подруги,
Грозится илом и песком
Замазать творческие муки,
Ничуть не думая о том,
Что вечность тоже дама с норовом,
Ей не скомандуешь "к ноге",
Без них решит, кто канет в холоде,
А кто сквозь век взлетит в строке.
И что она готовит плату,
Тем, кто с неё срывает куш,
И бредит славой Герострата,
Сжигая храмы светлых душ.