Заточен карандаш до острия иголки
За три рубля точилкой из ларька
Поведаю рассказ, не углубляясь толком,
Как жизнь порой печальна и горька.
Ирландская мечта под музыку волынки
Зовёт других на смертный выйти бой
И перья в голове отважно носят инки
Сопротивляясь дикости иной.
В моем краю степей извилистые балки
И заросли густого камыша
Вечернею зарёй так манят на рыбалку.
В кругу друзей под крышей шалаша:
Огонь на берегу, потрескиванье сучьев,
Рассказы-небылицы, едкий дым.
За весь двадцатый век мне неизвестен случай,
Чтоб кто-то из мужчин ушёл седым.
Потрёпанный альбом, рассматриваю фото
Желтеющих от времени страниц
Разумно объяснить сумеет разве кто-то
Уничтоженье тысячи станиц
Где глупые сыны, размахивая шашкой,
Рубили насмерть братьев и отцов,
Под свистом диких пуль кровь, впитывая, пашня
Как плугом перепахана свинцом.
Не потому ли Дон теперь зовётся тихим
Наполненный слезами матерей,
Сумевших пережить, им выпавшее лихо
И вымолить прощенье для детей?