На сердце уже не осталось обиды,
Ни стоном, ни взглядом тебя не коснусь,
Из глаз ненавидящих слезы не видны,
От мысли о встрече уже не боюсь.
Лишь серое утро сквозь мрак этой ночи
Лениво, бестактно и хитро разбудит,
Холодное сердце растопит лед горечи
И в правде сомнения больше не будет.
Потом упаду на колени и крикну,
Забуду про гордость и прошлые ссоры,
Быть может, в глубокую бездну я прыгну,
В душе пусть бушуют метели и грозы.
И теплая вьюга тебе тихо скажет,
Что прошлого нить оборвал тот туман.
Судьба так жестока - на дверь лишь укажет,
Не сбудется чудо - не вылечит ран.
И будешь, как прежде, ты - пленник Свободы,
Уже по-другому взглянешь в облака,
Подаришь прохожим бездушные оды;
Ушла. Поспешила. Теперь навсегда.
Мучительно страшно в полете разбиться;
Тянуло тебя вопреки всем запретам;
Но вскоре погибнешь - без стаи ты птица,
Один возвращайся в то черное лето.
Пронзительно вздрогнет в выси птичий клин,
Забуду же быстро твое умиранье;
Останусь я здесь. Улетишь ты один,
И пусть будет тяжко земное дыханье.
Читаю сейчас по слогам твою душу,
Вот-вот разобьешься - не жаль мне тебя.
Рисую узоры на небе я тушью;
Свободу свою я с трудом обрела.
И верю, что можно исправить ошибку,
Страницу закрыть, и начать жить с нуля,
Предпринять последнюю, может, попытку;
Сюжет был жесток, но, как видно, Судьба.
Почувствуй же ты ад слепого молчанья,
Отпустит лишь бог все немые мечты,
Узнаешь ужасные муки отчаянья;
Теперь не забудешь - все сказки пусты.
И пусть в полумраке слышны еле звуки:
Стоишь ты у бездны, совсем на краю,
И ветер доносит предсмертные муки;
Захлопну я двери и тихо уйду!
(22 января 2009 г.)