Остановить бы эту гонку,
Когда тошнит на виражах.
Да заурядную душонку,
Во всех отвратных типажах,
Стереть с листа бумаги белой,
Как будто не было, и нет.
Но, вряд ли тут найдётся смелый,
Гуманно-чело-душевед.
А может стоит лишь подправить?
Согреть ее, не продавать?
Ей нужно то, что уж лукавить,
Душой любимою назвать.
А так ютится, где попало,
И лепится к кому ни зря,
Порока грязное зерцало,
Людская часть инвентаря.