Равнина ещё не остывшей постели,
наплывы завешенных белым зеркал -
всё сглажено, будто бы после метели,
и лунная ртуть пролегла через зал.
И полночь мехами лисы чёрно-бурой
и плач придушила, и спешку шагов.
Но мрак светоносен... Так режут гравюры
и в вечность уходят по хрусту снегов.
Уходят, а ты не поплачешь, Россия, -
иль слух не дойдёт, иль замёрзнет слеза.
Спасибо, что бабы ещё голосили
и тёрли платками сухие глаза.
Россия, уйдут и они безнадежно,
и плакальщиц этих не выкопать впредь,
и молча ты будешь вдовой безутешной
в окне мироздания ликом белеть!