Детские тапочки и новогодний сон

воскресенье, 21 декабря 2008
Это был обычный… хотя, пожалуй, нет – это был все-таки не обычный, а предновогодний вечер.
На улице было холодно. Ветер завывал и, будто просясь в теплый дом, бился о стекло и сухо хрустел снегом на подоконнике. Витрины магазинов сияли, украшенные в преддверье праздника цветными гирляндами, на улице грохотали петарды, в домах блестели нарядные ёлки, пахло свежей хвоей и мандаринами – с праздничного стола. Сама беспокойная городская жизнь с ее вечной сутолокой становилась как-то теплее и уютнее. В это самое время в одной маленькой квартирке где-то на окраине Москвы мама пыталась уложить спать своего пятилетнего сына.
- Не хочу спать! Не буду! – капризничал Мальчик.
- Всем детям уже давно пора спать, - мягко настаивала Мама.
- Но я хочу смотреть телевизор!...
- Пора спать. Игрушки так и не убрал – а ведь обещал, - Мама поправила выбившуюся из-под домашней косынки прядь.
- Не хочу убирать! Хочу новые игрушки! – Мальчик споткнулся о валявшийся на полу игрушечный грузовик: – Надоели все! – и с досадой пнул его ногой.
- Завтра, все завтра. Ложись.
Мама поцеловала ребенка в макушку и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.


В свете ночника была видна вся комната, напоминавшая сейчас место сражения или врыв в магазине игрушек. Повсюду валялись солдатики, машинки, роботы, приставка со сломанным джойстиком, грузовик без заднего правого колеса, книги с изрисованными страницами, фломастеры и прочее добро. Угол комнаты украшала красавица елка, высокая и стройная! Придя с работы, Мама все утро украшала пушистые зеленые веточки большими разноцветными шарами и гирляндами. Теперь тонкое праздничное стекло отражало свет ночника, и вся комната светилась – причем как-то особенно: изнутри, по-новогоднему.
- Не хочу спать! – последний раз буркнул Мальчик и, мотнув ногой, швырнул один тапочек в сторону дверей, а второй – и вовсе на шкаф. Все еще сердитый на игрушки, на Маму и на весь мир, Мальчик лег в кроватку и скоро уснул.
Вскоре после этого дверь в комнату отворилась, и в комнату тихо вошла Мама. Она поправила одеяло и, убедившись, что Мальчик спит, положила под елку большую коробку с игрушечной железной дорогой и, постояв минуту, вернулась на кухню, где ее ждала взятая на дом неотложная работа.

Как только она ушла, комната будто ожила.
- Какой же ужассссный рррребенок! – прорычал-прошипел из своего угла игрушечный динозавр Рекс.
- Так точно! - хором отозвались оловянные солдатики, рассредоточенные, а вернее сказать, раскиданные, по всей комнате.
- Но он же еще маленький, - примирительно заметил сверху левый тапочек.
- Правильно, правильно, - донесся от двери голос правого.
После минуты раскачиваний левому тапочку удалось-таки спрыгнуть на пол, и теперь напарники снова были вместе.
- Необходимо. Наказать. Мальчика, – механически проскрежетал Робот – как всегда, строго и решительно.
- Есть! – хором отозвались солдатики.
- Ну нельзя же так, - снова попытался примирить всех левый тапочек. – Он любит нас, просто еще сам этого не понимает.
- Кхе-кхе, - раздалось из-под елки кряхтение старого трехколесного грузовика. Все помнили, как Мальчик ради забавы подкидывал его – и где теперь его колесико? Такие истории могла припомнить про себя почти каждая игрушка.

Волнение нарастало, игрушки медленно подбирались к кровати, только старые махровые тапочки пытались держать оборону, понемногу отступая под напором остальных.
- Не правильно, не правильно, - повторял правый тапочек, пятясь назад.
- На-ка-зать, - непреклонно бубнил Робот.
- Рррррр! – рычал Рекс.
- Кхе-кхе-кхе-кхе, - грозно кряхтел старый грузовик, а оловянные солдатики молча перебегали от угла к углу, от кресла к диванчику – прячась и прицеливаясь.

- А ну всем стоять! – неожиданно резко произнес левый тапочек. Прижатый к самой кровати, он, как рассерженная кошка, припал к полу, вздыбив шерстинки махровой подошвы. Его товарищ справа не замедлил последовать примеру. Это было настолько неожиданно и… страшно, что другие игрушки остановились и даже попятились назад.
- Мальчика ни в коем случае нельзя сейчас трогать! Через час, когда пробьют часы, он станет на год старше, на год мудрее, сможет многое понять и изменить. Если вы испортите его новогодний сон (а это могут сделать только обиженные старые игрушки), он так и останется в этом году и весь следующий год будет таким же неряшливым и непослушным! И сделает таким же мир вокруг себя!
(В этом левый тапочек был абсолютно прав, потому что (и это знают все волшебники) именно из детских новогодних и предновогодних сновидений плетется судьба мира.)
- Простите его сейчас, - продолжал левый тапочек (а правый, все еще щетинясь, молча кивал «головой»: правильно, мол, говорит, правильно…). - …простите его, и, обещаю, завтра он станет совсем другим – вы даже не узнаете его. Просто забудьте – на один только час! о своих обидах и горестях, и все пойдет совсем по-другому!...

Неожиданно раздался металлический скрежет и тиканье. Это ожили старые часы с боем, стоявшие в комнате, и принялись отбивать время. За окном загудел ветер – монотонно и зло, кружа в призрачном вальсе холодные колючие снежинки. Где-то вдалеке взорвалась лаем, а потом протяжно и горестно завыла невесть откуда взявшаяся бродячая собака. Часы продолжали отбивать. С улицы донесся испуганный женский визг и грубый хохот. А часы били, били… Вдруг блик от шара на елке коснулся щеки спящего Мальчика и будто бы задрожал, ребенок улыбнулся во сне. Включились лампочки на елке, и по потолку побежали веселые разноцветные пятнышки. Часы ударили еще несколько раз. Было слышно, как толпа на улице отсчитывает удары, кто-то начал звонить в колокольчик – нежно и мелодично. Казалось, будто мимо проезжают волшебные сани с бубенцами. Ветер совершенно стих и только иногда негромко бормотал, как сытый домашний пес. Одиннадцать… Двенадцать!
Раздались крики ура, прогремел салют, захлопали хлопушки и петарды.
Блик на щеке неожиданно исчез, Мальчик зевнул и открыл глаза. Ему приснился странный сон. Будто его игрушки умеют разговаривать и… не любят его. Ребенок сел в кровати, протер кулачками сонное лицо и оглянулся. Игрушки лежали там, где он их оставил несколько часов назад, только его старые тапочки стояли на прикроватном коврике. Они стояли плечом к плечу, упираясь пятками в ножку кровати, будто ощетинившись ворсинками своих подошв. Мальчик аккуратно переставил их поближе и разгладил ладошкой щетинистый клочковатый ворс – сначала у левого тапочка, затем у правого.

Почти тут же дверь в комнату приоткрылась. На пороге стояла Мама, щуря усталые, красные от бессонных часов глаза. Почти одновременно с двенадцатым ударом часов ей позвонил начальник – ситуация нормализовалась, необходимость в срочной работе отпала: – «…большое спасибо, что не бросили нас, Елена Сергеевна, без вас никуда, сами понимаете... С Новым Годом!». Сейчас она смотрела на Мальчика, на ее щеке весело дрожал красный блик от елочной игрушки.
- Ты чего проснулся, горе мое?
- Мамочка, с Новым Годом! – и Мальчик кинулся на руки матери и крепко ее обнял.
А игрушки стояли на своих полках и… улыбались.привет.
Как выжить в чате: занимательный путеводитель
воскресенье, 07 декабря 2008
Чаты. Эти веселые и красочные «комнаты» разбросаны по всему простору Интернета. Каждый день миллионы людей стекаются в чаты, чтобы найти интересного собеседника, любовь, хорошего друга… или – думая, что в чате можно чему-то научиться. По своему опыту могу сказать, что в конечном счете, кроме общения, найти в чате не получится ничего. И даже если общение-таки произойдет, оно все равно останется разбитым на миллионы «комнат»-чатов со своими стенами и дверьми. Каждая комната – это отдельная тусовка. Как в реальности...

В чатах наличествует своя жесткая иерархия – как и в офисе: есть генеральный директор, есть и простой курьер.
На верхушке властной пирамиды администрация – всеми всегда любимая. Главный администратор (говоря красивыми словами) – это лидер, вождь, который не только оплачивает размещение и функционирование чата, но еще и каждый божий день тратит свое время на его улучшение. Иногда администраторов бывает несколько.