Я хлеб и небо рифмовала,
Стирая радужность с лица,
И не могла достичь конца,
И не могла начать сначала.
Я не сумела сочетать
Рожденье строк и просто роды.
Была мне мачехой природа,
Та, что иным - родная мать.
Но, задыхаясь и кляня
Свое несбывшееся счастье,
Я не хочу к себе участья -
Не троньте жалостью меня.
Пусть без тернового венца,
Не поминая Бога всуе,
Свой деревянный крест несу я
С надменной кротостью лица.
1976.