Зачем ты, память, снова занесла
В голодный год, не спрашивая воли?
И вижу: пять детей вокруг стола
У мамалыги, сваренной без соли.
А в маминых глазах за пеленой тоски –
Пронзительная боль невысказанной муки.
И делят мамалыгу на куски
Её натруженные худенькие руки.
Сама же в чугунке устало наскребёт,
Тайком посолит лишь слезой упавшей,
И, как-то виновато, вкинет в рот
Остаток жалкий подгоревшей каши.
Стемнеет… Дети лягут спать,
Лампады свет колеблет сумрак душный
Отца Небесного земная Мать
Благодарит за хлеб насущный.