Она попыталась сообщить Ему новость:
Петропавловск, он совсем Камчатский,
чёрт…всё не то…всё по-дурацки,
а 9 месяцев не спрячешь в поле
и в этом прикупе его тоже доля,
Он долго не берёт трубку,
а Она уже не влазит в юбку
и теперь всё равно, какая на завтрак каша,
кто бы не родился, будет САША,
не в честь Пахмутовой, а просто
так хотят доношенные звёзды,
которым сверху было всё видно,
а некоторым – завидно, вот и срывались,
падали вниз,
иногда, зацепившись за карниз
отражали их безумие
и
полнолуние,
а ОН и ОНА придумывали им названия,
как водится – загадывали желания
и только некоторые лукаво подмигивали
или заигрывали.
Она подумала на полустаночке,
а Он понравился бы мамочке,
с высоким содержанием умностей,
гладковыбритый, без глупостей.
Боже, как его имя? Забыла?
А, может не знала,
«милый плюшевый» величала
и было достаточно двум обормотам.
Их вишнёвая страсть с бергамотом
затопила окрестности нежности
и за чертой неизбежности
оказалась возможность «вместе»
Он зашился в двухкомнатной норе
и, как пустые
......качели
...........скрипят
.................во дворе,
так мается её сердце,
вернее то,
что осталось /какая-то малость/,
которое заботится, чтобы она(и) дышала
/ ненавязчиво стучало/
А кто позаботится, чтобы она жила?
Не надо лучше всех, хотя бы как прежде,
на двоих кальвадос черри,
ночь в замке Кентербери
в гостях у Касперов…
В с т а л а.
Мутит.
Почувствовала себя неважно,
Странно, а ведь ему тоже не важно
/только пишется по-другому/
моя фоторабота