Великий брат, забытый хунвейбин, с тобой мы дышим воздухом одним,
и веселимся даже от души с согражданами гада Чан–кай–ши.
Не ханку пьем – ростовский самогон, едим лапшу под русскую редиску
в квартире – как столыпинский вагон , на сорок человек – одна прописка.
И, прирастая к качеству вещей, узим глаза в китайском ресторане,
и душу бы продали за юани или рагу из кошкиных мощей:
так хочется за синие моря, в незнамый мир, за тесные кордоны,
что соблазняет шелковый наряд официантки – приручить дракона,
узнать, постичь, догнать, схватить, запрячь, на хэппи энд надеяться и верить,
и жить, и никого не укорять. Хотя бы равным быть, по крайней мере.