Старая сказка

Татьяна Юрьевская
Крысы помнят, о мастер Гофман,
Как все было на самом деле.
(с) Канцлер Ги

Говорите, обманщик - мастер?
Что он ловко спрямил кривую:
Справедливость в делах и в массе
Только изредка торжествует.
Прокрадется чумная челядь
Из чулана, где прячут щетки.
Крысам мало чужих мучений,
Крысы мстительно сводят счеты.

Одинокий луч от небесной лампы
Как ударом сабли разрубит шторы.
Слышишь шорох шустрых крысиных лапок -
Это тихий шелест страниц историй.
Некому жалеть о твоей утрате,
Что поделать, с жалостью ты недружен.
Первая фаланга крысиной рати
Наступает слаженным полукружьем.

Бьют часы на каминной полке -
Это времени злая поступь.
Я спасенья не жду с тех пор, как
Жизнь разбита на "до" и "после".
Что имел я, легко разрушил
Рок посредством хвостатых пассий...

...Сабля только на вид игрушка,
С обреченным играть опасно.

Страшно умирать вдалеке от дома,
Убежать бы мог, но ведь честь - колодки.
Пусть в руке эфес - лезвия обломок
Намертво застрянет в крысиной глотке.
На стене вычерчивая арабески,
Лунный луч поспешно скользнет чуть ниже.
Крысы ждут, и в глаз их голодном блеске
Вижу приговор: мне уже не выжить...

Станут серой золою щепки,
Крысу прочь, в выгребную яму.
Держит прошлое слишком цепко,
Хватка пальцев его упряма.
Тот, кто выжил, решит на деле
Положенье свое упрочить...

...Только мастер очки наденет,
И бумагу разметят строчки...

И перо запляшет по белой глади,
И со словом слово сплетутся в песню,
И герои жизнь обретут в балладе
О борьбе и долге, вражде и спеси.
И читатель книгу потом откроет,
В ней любовь не видит чужих увечий.
Книгу, где нельзя умирать героям,
Потому что в сказках герои вечны...

Говорите, что врет рассказчик,
Проще на пол хрусталь идиллий?
Только в спорах подобных чаще
Правда где-то посередине.
Оглянуться остановиться.
Ложь солгавшего похоронит...

...Закатились под половицы
Позолоченные короны.
 

            30 мая 2008 г.