После почти часового ожидания, очередь заметно притихла. Монотонное жужжание «за жизнь» со всеми встреченными знакомыми (где ж их еще встретишь, как не в поликлинике) постепенно сошло на нет. Во всех стоящих и сидящих головах свербила одна мысль: «Поскорей бы уж…». Я сдал кровь на сахар и теперь втиснулся в предусмотрительно занятую очередь на общий анализ крови. Наступившее затишье позволило предаться неспешным, плавно текущим размышлениям, прерываемым постоянно снующими мимо знакомыми (где ж их еще встретишь?). Так, незаметно подошло мое время войти в кабинет «общего кровопускания».
- Здравствуйте! – вежливо пропел я миловидной женщине, опускаясь на стул и протягивая направление.
- Воронцов? – спросила медик, беря направление и что-то там помечая.
- Да.
Она стала внимательно читать написанное на бланке. И я уже стал опасаться за судьбу своего анализа. Вдруг что не так? Мало ли. Но последующие события отправили меня в кратковременный нокаут.
Вы когда-нибудь видели глаза хамелеона или, скажем, краба? Они имеют такой телескопический эффект. Ну, могут вращаться вокруг собственной оси и вылезать из орбит. Примерно то же самое произошло с работницей лаборатории. Она принялась пристально изучать мою скромную персону. Причем, глаза ее явно крутанулись пару раз вокруг оси и выпучились сантиметров эдак на пять. Но то, что я услышал в следующее мгновение, вообще сбросило меня со стула:
- А Вам правда, - недоверчиво спросила женщина, - уже столько лет? Вы хорошо выглядите. Принимаете что-нибудь?
- Да нет, - прошептал я, - ничего не принимаю. Я сам по себе такой.
- Посмотри, - крикнула моя визави другой лаборантке, - как хорошо выглядит. А ведь с 28-го года. Это сколько ж ему?
Когда туман перед моими глазами рассеялся, и я смог обрести некоторое равновесие на стуле, то посмотрел в направление. Действительно, там был проставлен 1928 год рождения. Накинули нечаянно десятка четыре.
- А вы что-нибудь принимаете? – спросила вторая лаборантка, - или переливание крови делаете, омолаживаетесь? Как правительство наше. Они все там омолаживаются, – произнесла она с видом знатока.
- Ну, - гордо произнес я, - мне это не нужно.Зачем мне омолаживаться? Я же не правительство. Хотя, им-то все равно ничего не помогает.
Улыбка все еще блуждала на моем лице, когда я покидал кабинет. «А что, - подумал я, чапая дальше, - костюмчик сидит хорошо. И вообще, в отличие от правительства, неплохо выгляжу. Да если меня в теплом месте, да прислонить к теплой стеночке, то со мной еще очень даже можно!.. Поговорить».