Средь горных круч в недальней стороне
Раскинулась цветущая долина,
При Солнце зороша и при Луне,
Там жители прекрасны и невинны.
На этом месте прежде рос анчар,
Своим дыханьем отравив долину,
Делясь великолепьем смертных чар
Сполна со всеми, не наполовину.
Вокруг него земля была мертва
И в пышных ветвях не гнездились птицы,
Сюда не забредали божества
И даже дождь не смел сюда пролиться.
И пеплом становилось всё вокруг;
В листве анчара насыщался ветер
Могучим ядом; сеятелем мук
Летел он дальше, более не светел.
Летела гибель от его цветов
На ближние и дальние селенья;
Их аромат был чуден, но суров,
И от него не знали исцеленья.
И стал тот край вместилищем легенд,
В обход долины путники шагали,
Десятки лет никто из них не смел
Пересекать тропой юдоль печали.
Никто спасенья от беды не знал,
И колдуны, свои творя заклятья,
Анчара сок не капали в отвар,
Боясь лишь смерти - вовсе не проклятья.
Так посредине выжженной земли,
Не ведая раскаянья и боли,
Стоят на поле битвы короли -
Так и анчар стоял на смертном поле.
Но злу на свете тоже есть предел,
И стало чахнуть гибельное древо;
В урочный час последниц лист слетел -
И старый маг вошёл в долину смело.
Едва дыша, он свой разжёг костёр -
И запылали ярко ствол и ветви.
Сидел волшебник, свой потупя взор;
От глаз его и звёзды бы померкли.
В огне костра трещал, сгорая, яд,
Анчар же серым пеплом становился;
Седой волшебник, поднимая взгляд,
Тому, что жив, с улыбкою дивился.
Когда же прогорело до золы
Кострище, маг за новый труд принялся -
Все корни он исторгнул из земли
И ядом до костей он пропитался.
Найдя в земле последний корешок,
Сложил всё вместе, слабо улыбнулся,
Огнём очистил всё вокруг, что смог, -
И дух его к богам его вернулся.
И с той поры долина расцвела,
Весна на ней нежна и благодатна,
Цветёт там вереск; каждая пчела
Летит к нему, и с ношею - обратно...