Семнадцать минуло ему в годину лихолетья.
Встречал в окопах под Москвой свое совершеннолетье.
Тогда казалось – свет померк под бомбами и пылью…
Теперь на пальме прошлых лет
Все снится розовым и пахнет былью.
Тогда был ранен тяжело на поле под Варшавой.
Теперь вернулся бы назад и также побежал бы
Под градом пуль, осколков визгом,
Чтоб увидать друзей без тризны
Живых, красивых, молодых,
Геройски павших за живых!
Обнять, почувствовать, принять,
Одних попробовать спасти, иных поднять,
В атаку,
Либо как медбрату…
Прошел и воду, и огонь по шагу
Москву военную, Воронеж и Варшаву.
Сквозь трубы медные утюжил
На животе в грязи и в стужу
Поля, дороги и овраги русские,
Леса, газоны и сады заморские,
Чтоб жизнь поправить и родных спасти
От лютой, злой фашистской нечисти.
Там было трудно, больно, зябко – почти невмочь,
Но именно туда сейчас стремится ум во сне всегда,
Где молод был, где била мышц и сердца мощь,
Чтоб там хлебнуть воды живой и принести сюда.
Живой водой чтоб напоить полмира –
Жену, детей, и близких, и родных,
Друзей, знакомых – милых, дорогих!
Жизнь окружающим создать красивой.
Пройдя суровый ужас той войны,
Что многих смельчаков бросало на колени,
Он кремнем стал, поэтому и лысины
Все больше света генерируют во времени.
Отстаивая пядь родной земли
Он заслужил поклона многих поколений.
Я тоже бью челом за добрые наказы,
Поклоном до земли участие ценю.
Признаюсь откровенно, не мудрствуя лукаво -
Как друга и отца Муравника люблю!