Почему-то выезд на природу ассоциируется с мирной, размеренной жизнью, с каким-то даже аристократическим размахом. Тут заметны и следы гоголевских повествований, и ярко выраженная печать природного покоя. Сумасшествие города спотыкается перед этой бестревожной средой темных, много повидавших деревьев, по какому-то неизъяснимому ритму колышущихся в разные стороны причудливых трав, разлитых местами по неосторожности художником сочных красок, – броско пестреющих цветов, прячущихся по временам от глаз отдыхающего зрителя в густом зеленом ковре. Кажется, спустятся шторы сумерек, и все переключится на ночной режим. А пока перед нами гладь пруда, нарушаемая изредка ветровым колебанием; чуть дальше – обрывистый берег с травяным напылением, а после – отодвинутая чуть в сторону ширма леса, из-за которой светится, отдавая изумрудными отблесками, уносится в далекое плавание бескрайнее поле.
Вот она, русская природа, с такой тщательностью вырисовываемая мыслителями.