* * *
Полночь кукует в кухонных все еще слишком часах.
Попугай тужится видеть сны отнюдь не в золотой.
Иногда я позволяю себе поверить, что колеса
Нет и в помине. Не изобрел никто.
Но потом, спохватившись будто, оглядываюсь вокруг,
Столь очевидным, видимым делая оборот…
Пьеро, мой ненаглядный, мой драгоценный друг,
По-прежнему полночи слепы и ночи незрячи. Я вот
Что, смирившись со спешкой, решалась тебе сказать:
Ни в чей абсолютно черед время заведено.
Так повелось. Но любая, любая твоя слеза
До сих пор очень болит. Болит очень давно.
2004