Я подойду к тебе, ивушка, тихо и робко,
Босиком, в длинных травах запрятав глаза,
Окропленный в коленях росиновым соком,
Сяду рядом, легонько касаясь тебя.
Помолчу затаенно, как молчат у обрыва,
Жадно слушая ветер в твоих волосах,
Полыхая душой, страхом - в жажде порыва,
Руки зябкие запеленав в рукава.
Ты не плачь, ты не прячь свои милые глазки,
Пламя страсти под тонкой скрывая корой.
Я пришел за тобой, я принес тебе счастье.
Ты не веришь? Поверь, так бывает порой.
Память нас не жалеет – все жалит и жалит,
Горизонт застилая, сбивая с пути,
То споткнет, а то острые камни швыряет,
Злобно шепчет: «Тебе никогда не дойти…»
Я не лучше других. Я - другой и иначе
В карих радужках строю свой собственный мир.
Он обжит, может быть, но еще не растрачен,
Я закончусь – останется странный Denir.
Ты не веришь мне… Кто же в такое поверит?!
Пьяность юности жизненный опыт трезвит.
Только время правдивость поступком проверит.
Радость - выжившим… Горе - тому, кто убит.
Я смотрю на тебя и… мне слов не хватает,
Твоих птиц не поймать в клетки заданных фраз.
Словно ангел мне крыльями сердце ласкает,
Словно в темной оправе искрится алмаз…
Как птенец, оперением пробуя небо,
Сбросив тяжесть пудовых годичных колец,
Прошепчу: «Я люблю…», прикоснувшись несмело,
Кожей чувствуя грани… разбитых сердец…
А потом, когда в сумерках день растворится,
Вдруг очнувшись от холода в треске цикад,
Ты расстроишься: мы ведь забыли проститься,
По ступенькам сходя в одиночества ад…
Я проснусь и забуду… все то, о чем снилось.
Лишь потом, где-то там, в череде тусклых лет,
Вдруг почувствую: сердце внезапно забилось!
Обернусь к незнакомке… И скажу ей: «Привет…»