1.
Сэнди Фокс — девчонка с разболтанностью, с разладцей,
рассинхроном, стихами в трёх записных под матрацем,
не выносит критики, каши, не целоваться,
не выносит сор из избы, но выносит мозг,
требует чая, внимания, чаще — розг,
в целом, конечно, с хитринкой и перспективой,
но с такой расслабленностью, ленцой и упрямой гривой,
впрочем, если пригреть и пришпорить — рада стараться.
Миссис Фокс частенько уходит одна из дома,
мистер Фокс знать не хочет, с кем она близко знакома,
кто-то по имени Клинт шлёт посткарды ей из Юэсэя,
миссис Фокс читает их, радуясь и пламенея,
получая неодобрительный взгляд совы,
впрочем, Клинт никогда не пойдет «на вы»,
мистер Фокс в курсе этого, и знание это весомо.
Фоксы были студентами Рейвенкло,
и что не сгубило, но в сторону их повело –
это присутствие вывернутого контекста,
выверенная красота: кварта, квинта, секста,
мир страниц куда понятнее мира людей,
мистер Фокс между строк внимательно очень глядел –
видел в итоге полнейшее де Лакло.
У Сэнди коллекция трав и эфирных масел,
таких, от которых взор делается неясен,
в Сэнди любовь к пограничностям и провокациям,
но пока что ей удавалось не попадаться
никому на наточенный правильно мудрый зуб,
с ней никто (пока что) не был достаточно груб.
Сэнди Фокс мечтает о будущем в анимагии
и рисует себя на тонкой такой бумаге
в образе серебристой лисы:
три китайских хвоста и чувствительные усы
(ну, девчонка, что взять, скажите спасибо — не кошкой),
ей потешно многое, пока что малое тошно,
в голове и шкафу — не скелеты, [но] уже не баги.
Сэнди Фокс прячет в сумку белую кроличью лапу,
выжидающе смотрит на шляпу.
2.
Выжить из ума хорошо, это значит — выжить.
Сэнди Фокс восседает на крыше, карман её вышит
лисьими следами, шиповничьими шипами,
миокард её полнится ласковыми шумами,
фразой мальчика, локон которого дивно вит,
что любовь — не способ кого-нибудь застолбить.
Он твердит, что порочно, смешно обрастать вещами,
что любовь к записочкам пахнет кислыми щами,
что вообще он на пальце вертел в основной их массе
государственные выходные; что счастье — в трассе
и тотальной бездомности, в небе над головою...
Сам ей носит подарки, читает ей вслух запоем,
оставляет свечки-сердечки, смешной романтический мусор,
пребывает доволен, когда легонько искусан.
Повторяет за кем-то: никогда не привязывайся ни
к чему. Разливает по пластику Мукузани,
тащит её на эти ночные крыши,
где буквально на Сэнди не дышит. Точнее, дышит.
Говорит —
"Отношенья — удел обожающих новопассит".
А потом — "Приходи ко мне жить".
Говорит — "Утопающего не спасай, в этом, стало быть, главная штука",
а она споткнется о шифер — поймает под руку.
И она забирается вновь туда, поражаясь — совсем тут низко —
и читает
его
записки.
3 марта 2009г.