Открытое письмо Алле
Ты там, в экране! А я здесь…
Ты – скрипка. Я – смычёк, безвестность.
Твоих заслуг бездонна взвесь.
А что же я?! Любовь и верность…
Ах, да! Ещё полёт души,
В котором свет строки и песни.
В провинциальной лишь глуши
Они кому-то интересны…
Ты – там, я – здесь. Но стынет ночь,
И на двоих – одни сомненья…
Вновь беспокоят внуки, дочь,
Весы, где взлёты и паденья.
И где предутренней порой,
Вновь собираясь по кусочкам,
Мы так близки, мой друг, с тобой,
Смысл, задавая многим точкам…
Годам-слепцам наперекор
Мы доказать с тобой согласны,
Что возраст, не для нас. Он вздор…
Мы так талантливы, прекрасны!
И, покоряя горизонт,
Ты - там, я - здесь… Бескрылой птицей
Летит в эфир гротеск-экспромт,
Чтоб мигом жизни насладиться…
Дорогая Алла!
Вчера поздно ночью посмотрела интервью, которое ты дала СМИ в преддверии твоего, скажем прямо, «не радостного» Юбилея.
День рождения - праздник, когда тебе 18, 20, 30… - в горку. А уж коли «с горки», да ещё на гребне планов и замыслов – как-то грустновато…
Говорю так потому, что мы с тобой ровесницы! Потому, что всё, что ты чувствуешь, чем живёшь – так близко и понятно мне – ведь мы «в одной лодке».
Да и у всех нас судьбы, во многом похожи - от рождения до той, как гром среди ясного неба черты, когда… покрывается осенним червонным золотом притихший сад и пороша заметает виски. А ещё так много хочется сделать, успеть, завершить…
Ещё так горячи, так легки и дерзновенны полёты души. Так радостно трепетное пробуждение утра и так наполнены тихим уютом, мудростью и упоительным покоем вечера.
Ещё так нестерпимо тревожно и трепетно ожидание любимого. Так остро и непреодолимо желание уткнуться лицом в его ладони и всем существом ощутить их нежность и тепло. Всей своей сутью прочувствовать, раствориться в великой тайне единения душ и сердец…
Ты там, в экране.
Слегка напряжена. Задумчиво-загадочна. Искренна, непосредственна и мудра. И только едва уловимые усталость, растерянность и грусть, предательски сквозят в широко распахнутых, удивлённых глазах, чуть виноватой улыбке, нечаянных, приглушённо обронённых словах, шутливо-горьком подтрунивании над собой – «бабушка…»
Я сердцем улавливаю протест, что незримо, но властно витает в атмосфере переполненного зала – смятение мятежной души-борца в поисках верного тона. Единственно-правильного решения - принять для себя и донести до других: – Я всё ещё могу! Я ешё… Хотя…
А вокруг – разгорячённые возможностью задать вопрос Приме молодые лица, пытливо-любопытные, внимательно-оценивающие, пытающиеся заглянуть в самые заветные, потаённые уголки души, чужие, немилосердные глаза. Тянущиеся к тебе, как щупальца гигантского спрута, бездушно-неумолимые, требовательные микрофоны…
Ты там, в экране.
Привычным, едва уловимым движением отводишь от лица непослушную прядь волос. Звучит голос, чуть с хрипотцой. Твой голос… Планы, даты, концер-ты…
В задаваемых вопросах сквозит волнение и плохо скрываемое смущение. Хотя мало кто понимает, что в зале происходит таинство преображения. Чудо обретения себя.
Я замираю у экрана… Хотя - нет! Я там, рядом с тобой, в тебе… И вопросы нестерпимо жгут меня, заставляя остро сопереживать, принимая. Я улыбаюсь, что-то говорю… И уже нет ни переполненного зала, ни пытливых микрофонов, ни громадных экранов телемоста. Нет ничего!
Лишь ты и я. Глаза – в глаза. И только – жизнь, с её вопросами и надеждами. Длинный, казалось бесконечный, путь… позади. А впереди – воздушные замки, миражи обманутых надежд и два женских силуэта в одной лодке где-то там, в абсолютной тишине на краю Вселенной…
06 марта 2009г