Когда первый солнечный луч коснулся крыш гаражного массива, что вырос на берегу живописного ранее озера, полузасыпанного ныне, и превращенного в болото, бригада диких строителей из четырех человек уже прибыла на место работы. Их трудовой день традиционно начинался с утренней опохмелки после вчерашней пьянки. Они открыли гараж, который подрядились отштукатурить, и который находился около вышеупомянутого озера и, выкатив оттуда внушительных размеров ящик, установили его на землю вместо стола между двумя бревнами. На столе тут же появились пара бутылок водки и нехитрая закуска, состоящая, в основном из соленых огурцов. Содержимое первой бутылки мгновенно перекочевало в четыре стакана, ровно по 125 грамм в каждый, а оттуда в четыре пересохшие глотки. И как же прекрасен стал мир, до этого такой тусклый и безрадостный для наших героев! Давайте же и мы с вами, дорогие читатели, порадуемся вместе с жертвами гайдаровско- чубайсовских реформ, вышвырнутых на обочину жизни непрекращающимся экономическим абсурдом. А пока друзья- строители разливают водку из второй бутылки, разрешите о каждом из них по паре слов.
Начнем с Михайлова Петра Григорьевича, бывшего доцента кафедры кристаллографии государственного университета. Ныне он бригадир строителей и просто Петр.
Петров Денис Викторович, филолог. Бывший преподаватель строительного института. Отчество свое тоже где-то потерял.
Сидоров Иван Николаевич, микробиолог, автор двух десятков научных трудов и трех книг. Ныне подсобник, и всего лишь Ваня, а то и Ванька – дурак, если раствор вовремя не подал.
И особняком Стас Иванов, самый молодой из бригады, всего лишь сорока лет отроду, до отчества даже в институте прикладной физики, почему-то не доросший, где, единственный из всех вышеперечисленных, продолжал работать старшим научным сотрудником, а потому в бригаде появлялся не каждый день, а по выходным, по вечерам и за счет отгулов.
– Бросай свою работу, Стас, – говорили ему друзья, – все равно не платят.
–Я сам на себя работаю, – отвечал Стас и загадочно улыбался.
Однако хватит о делах минувших, ибо вторая и последняя до вечера бутылка нашими друзьями уже выпита, и наступил следующий этап разминки перед грядущими трудовыми подвигами, а именно дружеская, а иногда и не очень дружеская беседа о политике и иных высоких материях.
Первым взял слово Петр, как самый старший и по возрасту, и по нынешнему своему статусу бригадира .
––Что с нами, интеллектуалами, сделали…– завел он старую пластинку.
–Слышали уже сто раз! – Закричали все хором.
–А военных как опустили.…
–Это уже что-то новенькое, – сказал Денис, – послушаем.
–Именно опустили. Раньше над нашими головами самолеты косяками летали, так шумели, что дома тряслись! А сегодня в небе легче НЛО увидеть, чем родной истребитель.
–Зато дома не трясутся.. Так что нет худа без добра.– Сказал Денис.
– Не ерничай, – с досадой ответил Петр,– приспособленец ты и пофигист.
– Бойтесь равнодушных,– добавил Иван,– это с их молчаливого согласия…
– Ишь, грамотей выискался!–Перебил Ивана Денис.–Только от вашей болтологии самолеты вновь не взлетят.
– Да хватит вам о самолетах,–вмешался в разговор Стас,– птиц в городе почти не осталось, пожрали всех!
–Ничего подобного,– возразил Денис,– все время они мне на голову гадят. Куда ни пойдешь, обязательно ляпушку получишь.
–А ты поменьше на свои дерьмократические митинги болтайся,– рассмеялся Петр, а если уж болтаешься, так не удивляйся, что эта самая дерьмократия на тебя и сыпется. За что, как говорится, боролся, на то и напоролся.
– Очень остроумно. И вообще, послушаешь вас– уши вянут. Будто и не работали никогда в приличных научных учреждениях на нормальных должностях, а всю жизнь по стройкам болтались.
– Тонко подмечено. При нормальной власти наши опыт и знания были востребованы. Да и строители не гаражи и коттеджи для жуликов возводили, а дома для трудящихся, чубайс твой ваучер!
– Издержки переходного периода.
–Твоя политическая твердолобость была бы достойна уважения,– со вздохом сказал Петр,– если бы раньше ты с не меньшей твердолобостью не доказывал преимущества развитого социализма перед загнивающим капитализмом, гайдар твою мать!
– Будто бы ты в партии не состоял.
– А я из нее и не выходил. Однако историю КПСС не я преподавал, а ты, филолог наш сердешный!
– Мало ли что мне преподавать приходилось, не по своей же воле. А демократ я потому, что дед мой в сталинских лагерях сгинул, да и отец пять лет там–же просидел.
–А ты, значит, их палачей восславлял. Удивительная беспринципность, если не сказать больше. Нет, в разведку я бы с тобой не пошел.
– А я с тобой.
– Господа товарищи,– взмолился Стас,- смените, пожалуйста, пластинку!
– Правильно,– согласился Иван,– иду я, значит, с неделю назад по Покровке, как раз перед выборами в местную Думу, а навстречу корреспондент с микрофоном. За кого, спрашивает, голосовать будете. Я вообще не пойду, отвечаю. А почему?–интересуется он. Да потому, говорю, что политика– дерьмо, и за кого ни голосуй, наверх обязательно самое дерьмовое дерьмо и всплывет. А я, мол, не хочу способствовать всплытию дерьма, ибо, когда оно, в конце–концов вниз летит, то прямо нам на головы…Может и на Дениса не птички гадят, а политики?
– Ну и к чему ты это рассказал?– Спросил Петр.
– Пластинку сменил,– ответил Иван,– по просьбе Стаса, который, в отличие от нас, еще весь в науке, даже когда стены раствором закидывает. Впрочем, он больше ему в физиономию летит.
– Ладно, хватит языком молоть,– сказал Петр,– А то, если не успеем работу закончить, деньги сегодня не получим.
– Так итак не получим,–возразил Иван,– стены–то доделаем, а вот с рустами вряд ли управимся.
( Для бестолковых читателей автор снисходительно объясняет, что русты, это щели между плитами перекрытия на потолке)
– Поживем–увидим,– ответил Петр,– вставайте, мужики, хватит задницы просиживать.
Примерно к четырем часам дня стены гаража были полностью оштукатурены, и стало ясно, что за оставшийся до приезда хозяина час, с рустами не управится. Русты, они ведь наверху и, сколько туда раствора ни кидай, он так и норовит назад упасть. Поэтому времени это дело отнимает не меряно, да и нервов тоже
– Вот бы эти щели на полу были,– мечтательно сказал Иван,– за десять минут бы все замазали.
– А в чем проблема?– Спросил Стас.– Поменяем вектор гравитационного поля на противоположенный, и все дела.
– У нашего Стаса совсем крыша съехала,– вздохнул Петр,– говорят -же тебе, бросай институт, а то за двумя зайцами погонишься, не только ни одного не поймаешь– в психушке окажешься.
– Во избежание травм, встать всем за порогом гаража!– скомандовал Стас.
Друзья со смешками и шутками исполнили его команду, благо, что перекурить давно пора пришла.
Стас же, засучив левый рукав, защелкал кнопочками на странном браслете, опоясывающем его запястье и (о, ужас!) ,медленно поплыл вверх вместе с лопатой и банкой для раствора. Впрочем, вверх же устремились молотки, мастерки, кирпичи и комья земли.
Перед самым потолком Стас перевернулся вниз головой и рывком перевернул банку с раствором. Затем снова щелкнул что-то на своем браслете и, засунув руки в карманы, посмотрел сверху на обалдевших друзей
– Я же говорил вам, что в институте на себя работаю.– Сказал он.– Через порог не переступайте, а то башкой об потолок хряснитесь, и ноги протяните. Однако пора и к делу приступать. Кирпичики и грязь всякая пусть лежат, не мешают; потом все само вниз свалится. А вот растворчик мы сейчас по щелям распределим, думаю, его в самый раз намесили.…Ой, куда это я?!
Гаражное перекрытие вместе со стоящим на нем вниз головой Стасом, оторвалось от стен и, с ускорением свободного падения, устремилось ввысь.
Друзья его с оцепенением наблюдали, как он со все возрастающей скоростью возносится на небо, быстро превращаясь в почти невидимую невооруженным глазом точку.
А Стас все щелкал и щелкал кнопками на браслете, пытаясь переменить вектор гравитации и, наконец, это ему удалось; плиты сначала замедлили свой полет вверх, а затем устремились вниз, куда и положено было им лететь по законам физики
Стас неимоверным усилием дотянулся до края плиты и, оттолкнувшись от него, с облегчением вздохнул; неприятно ведь лететь вниз под многотонной бетонной громадиной, лучше уж одному, даже если все равно в лепешку разобьешься.
Но Стас не собирался разбиваться в лепешку; повозившись еще немного с браслетом, он, наконец, уровнял гравитационные вектора нужным образом и приготовился совершить мягкую посадку.
Плиты же, кувыркаясь в воздухе, гораздо раньше горе-изобретателя достигли земли и превратили в груду щебня три соседних гаража. Однако тот, в котором наши друзья работали, ничуть не пострадал; даже штукатурка со стен не облетела.
Через несколько минут Стас мягко коснулся земли прямо перед носами так и стоящих истуканами товарищей. Они и с его прибытием не смогли выйти из ступора – только глазами сильней захлопали. Но, наконец, Петр сумел открыть рот и спросил дрожащим голосом:
–А почему плиты не на наш гараж упали?
Пока это был единственный вопрос, который возник в его замкнувших от пережитого стресса извилинах.
– Земля-то вертится,– с готовностью объяснил Стас,– эх ты, а еще доцент!
Тут и работодатель на мерседесе прикатил. С недоумением оглядев разрушенные строения и отсутствие крыши на собственном гараже, он вопросительно уставился на наших героев.
Петр развел руками и посмотрел на Стаса.
Стас пожал плечами и сказал, тяжело вздохнув:
– Хорошо, хоть сами живы остались.
– Да что случилось-то.? – спросил работодатель
– Взорвалось что-то,– нагло стал врать Стас,– крышу вашу метров на тридцать подбросило и на соседние гаражи шмякнуло.
– А стены почему целыми остались?
– Без понятия. С Вас две тысячи, как договаривались, и еще три за моральный и физический урон.
– Какой еще урон?– Обалдел хозяин.
– Гараж-то Ваш?
– Мой.
– А здоровье теперь нам поправлять надо. На Ивана, хоть, посмотрите, на нем же лица нет; его так кирпичом по ребрам шарахнуло, что месяц теперь работать не сможет
Иван действительно стоял бледнее мела, да еще и спиной к стене привалился, дабы не упасть. Впрочем, и другие члены бригады, кроме Стаса, выглядели немногим лучше.
Хозяин и в мыслях не мог допустить, что в случившемся виноваты строители. Да и какой нормальный человек мог их в чем-то заподозрить? А, так как он, в отличие от большинства новых русских, был, в общем-то, неплохим мужиком, да и психика его в данный момент оставляла желать лучшего, то он безропотно вытащил из кармана свой объемистый бумажник и отдал Стасу всю находившуюся в нем наличность. Затем он молча сел в свой мерседес и укатил в неизвестном направлении.
– Вот так надо бабки сшибать,– нахально усмехнулся Стас,– подсчитаем-ка, сколько нам досталось.
А досталось нашим строителям за их труды около пятнадцати тысяч рублей и восемьсот долларов.
– Обалдеть можно!– Сказал уже совсем пришедший в себя Петр.– Может, стоит вернуть ему эти деньги?
– Еще чего!– Хором закричали трое остальных.
– Нет так нет,– Не стал настаивать Петр,– а теперь колись!– Добавил он, повернувшись к Стасу.
– Я ведь физик,– скромно ответил Стас,– иногда и открытия делаю.…И никому ни слова об этом! Открытие-то все-таки не совсем мое, оно России принадлежит, раз я ее гражданин.