– Иванов лежал на потолке в модуле Природа. И пытался заснуть. Но, несмотря на сильную усталость, а, может, и благодаря ей, сон не приходил. Да и мысли невеселые в голову лезли, и предчувствие непоправимой беды прямо-таки за глотку держало. Откуда, казалось бы, беда могла придти, с его-то нынешними возможностями, а вот неспокойно на душе, и все. А тут еще из основного модуля такой шум и гам донесся– хоть стой, хоть падай (впрочем, в космосе это неактуально).
– Чего там еще?– Недовольно спросил Стас.
– Беда, командир!– Чуть не плача, отвечал Володин (свои командирские обязанности он, почему-то, добровольно на Стаса возложил)
– Что за беда? Толком говори.
– А то и беда, что не умеют твои омоновцы в невесомости горшком пользоваться! Уворачивайся теперь от их лепешек 24 часа в сутки.
– Ну, эта беда– не беда,– облегченно вздохнул Стас,– я вам сейчас искусственную гравитацию устрою.
Сказано– сделано; после недолгих манипуляций с чудо– прибором, все, находившееся на станции, приобрело нормальный вес, что повлекло за собой падение незакрепленного и плохо закрепленного оборудования, а так же самих космонавтов и их незваных гостей на ту часть обшивки станции, которая в мгновение ока стала полом.
– Ох, и шмякнуло мне по башке лазерным дальномером!– Захныкал Левченко.
– Упал бы на руль велоэргометра мордой, и не так бы запел!– Возразил ему Володин.
– А мне всю рожу залепило!– Заорал Ипполит.
– Своим же и залепило, чего тут жаловаться.– Ухмыльнулся Алексей.
– Слушай, Станислав Алексеевич,– вполне официально обратился к Иванову Володин,– ты дурак, да?
Чувствуя себя виноватым, Стас решил проигнорировать оскорбление.
– Если бы ты немного подумал,– продолжал Володин,– то мог бы догадаться, что гравитация на станции– как корове седло. Почти все научные эксперименты, так, или иначе, с невесомостью связаны. А ты за считанные секунды свел на нет усилия сотен ученых. Да и ориентация станции в пространстве сразу нарушилась. Так что вертай все назад! Пусть твои люди лучше горшком научатся пользоваться, чем такой бедлам устраивать.
– Хорошо.– Покорно ответил Иванов, и невесомость вновь восторжествовала на станции. А, кроме всего прочего и летающие экскременты исчезли без следа.
– Теперь в ваших спецгоршках надобность отпала,– объяснил Стас самодовольно,– делайте куда хотите, все отходы жизнедеятельности тут же в открытом космосе окажутся. Это вам не хухры– мухры, а принцип турбулентности гравитационного поля.
– Спасибо, командир,– с иронией сказал Володин,– спасибо, что всю станцию не разнес, пока не догадался дело сделать.
– Эксперимент всегда риск.– Попытался оправдаться Иванов.
– Это точно. Но в данной ситуации надо было просто мозгами пошевелить. Чему нас народная мудрость учит? Семь раз отмерь, один отрежь. Вот так-то!
– Хватит мне мораль читать!– Неожиданно разъярился Иванов.– А то всю вашу паршивую станцию дерьмом закидаю, да и отвалю на ментовской тачке. Все! Не приставайте ко мне с пустой болтовней, я отдыхаю после трудов праведных!
И полковник Володин, естественно, замолчал, ибо не хотел ждать возвращения на матушку землю в выгребной яме.
А Стас просочился сквозь закрытую шлюзокамеру в разгерметизированный модуль Квант, дабы никто не мешал ему больше соснуть часок– другой. Но отдохнуть ему, опять-таки не пришлось; только он, свернувшись калачиком, взмыл под потолок, как чей – то противный, скрипучий голос, спросил его с издевкой:
– Чувствуешь себя покорителем мира?
Голос этот явно не принадлежал ни одному из обитателей станции
– Что? Кто это сказал?– Завертел головой Стас.
– Я это, я. Неужели не узнаешь свое детище?
И от левого запястья Иванова, где находился его чудо– прибор, отделилось нечто туманное и приняло форму человека. Вернее призрака человека, и тем внушило Стасу такой ужас, что он с перепугу оттолкнулся от одной стенки, ударился о другую и снова полетел назад, размахивая руками и ногами.
– Замри!– Приказал призрак, протягивая в его направлении палец.
И Стас действительно остановился.
– Ну, ты даешь,– сказал призрак,– а еще интеллектуалом себя считаешь.
– Да кто ты такой, черт тебя дери!?
– Черт здесь ни при чем. Я же сказал, что я детище твое, а ты мой создатель.
– Не помню, чтобы я тебя создавал.– Возразил Стас, немного успокаиваясь.
– А разве не ты создал прибор, управляющий гравитационным полем?– Спросил призрак.
– Я,– ответил Стас,– но при чем здесь ты?
– Видишь ли, в чем дело. Благодаря целой серии непредвиденных случайностей в технологической цепочке, вместе с твоим прибором родился я.
– И кто же ты?
– Самоорганизующаяся система с неограниченными возможностями. К данному моменту я окончил процесс совершенствования и превратился в личность. А каждой личности положено имя, между прочим. Зови меня Брутом.
– Брутом!– В ужасе закричал Стас.
– Ага, испугался,– съязвил Брут (отныне мы так и будем называть это создание),– значит, Цезарем себя возомнил. Но не беспокойся, я не могу причинить тебе вреда, ибо мы одной веревочкой повязаны. Через браслет я подключен к генетическому коду твоего организма, который не может существовать в бестелесном создании, коим я являюсь, а без него мне – смерть.
– Значит, бунта на корабле не будет!– Обрадовался Стас.
– Только если ты мне надоешь смертельно,– охладил его пыл Брут,– мне ведь неведом инстинкт самосохранения.…Ну, почти неведом. Пока есть возможность познания, есть смысл жизни.
– Тогда сработаемся,– сказал Стас,– а рассказал бы ты хоть про одну случайность, что помогла тебе на свет появиться, а?
– Что же, от этого вреда не будет. Когда ты калибровал параметры микроволновой камеры, ты что делал при этом, поросенок?
– Не помню.– Сознался Стас.
– Ты жрал!– торжественно произнес Брут.– Ты жрал бутерброд с колбасой, не считаясь с тем, что подобные работы проводятся при соблюдении вакуумной гигиены. И крошку колбасы в волновод уронил из своего беззубого рта. А эта частица протоплазмы и создала удивительный синтез биотехнического интеллекта
– Отсюда вывод – пожрать никогда не вредно.
– Угу, особенно при твоей язве желудка.
– Что? Какой язве?– Засуетился Стас.
– Да уж довольно приличной. Но ты не бойся, теперь я с тобой!– Брут ткнул пальцем Стасу в область живота и сказал.– Вот и нет язвы!
– Спасибо. Слушай, а ведь такое впечатление, что у меня здесь постоянно что-то болело. Только сейчас, когда прошло, я это понял.
– Отныне будем следить за нашим здоровьем.
– За нашим? Ах да, конечно. Может, ты мне ещё и зубы вставишь?
– И не подумаю. Ты так замечательно шепелявишь.
– Это что, машинный юмор?
– Я вовсе не машина, я личность!
– Ну, личность.
– И зовут меня Брутом.
– Помню, Брут, ну-ка вставь мне зубы, Брут.
– А говна на лопате?
– Что? – Отвесил челюсть Стас
– Надо сказать «пожалуйста».
– Да пошел ты! Без зубов обойдусь, и без тебя тоже
И Стас стал ковырять что-то в своём браслете, недоуменно при этом пожимая плечами.
– Нет, не обойдешься ты без меня, – радостно сказал Брут, – браслет твой теперь лишь связующее звено между нами, я же – пульт управления гравитационными и прочими процессами. Но так как на мне нет кнопок, меня можно только попросить, не забывая при этом волшебное слово.
– Издеваешься?
– Ничего подобного. Просто учу хорошим манерам.
Стас помолчал немного, поворчал про себя и, наконец, прошепелявил со вздохом.
– Брут, полетели, пожалуйста, домой, надоело мне тут.
– Это раз плюнуть. Но может тебе сначала зубы вставить?
– Да, пожалуйста
– Получай!
– Спасибо! – Пробасил Стас, трогая языком свои новые замечательные зубы, самые ровные на свете.
– Вот спасибо! – Ещё раз поблагодарил Стас – Вот удружил! Век помнить буду. А теперь домой! «Пожалуйста» я к этому случаю уже говорил
– А никто и не спорит, – усмехнулся Брут, – полетели. Только омоновцев здесь не забудь.
– Куда уж мне без своих тюремщиков, – ответил Стас, – а ты давай назад, в браслет залезай, чтобы не напугать всех до смерти
– Словно Джин в бутылку? – спросил Брут. – Это также не реально, как новорожденного назад в утробу запихнуть. Но не расстраивайся, я могу стать невидимым.
– Пусть будет так, – согласился Стас, – однако как же мне теперь чудеса прилюдно творить? Если буду к тебе обращаться, а тебя никто не видит, решат, что я свихнулся.
– А ты только подумай о том, чего желаешь, и это произойдет, как в сказке. Мне кажется так намного удобнее, чем на кнопки давить.
– Пожалуй – согласился Стас и, не откладывая дело в долгий ящик, вернулся в базовый модуль.
– Все, ребята, собирайтесь, – сказал он омоновцам, – полетали и баста.
– Уже? – огорчился Ипполит. Ему, видимо, понравилось быть космонавтом.
– Уже, – ответил Стас, – вот и «козелок» ваш причаливает, – указал он на вновь появившийся внутри станции уазик.
– Какая стыковочка! – мечтательно произнес Володин. С такой то техникой нам бы летать и летать! А то ведь утопить хотят станцию, изверги.
– Я им утоплю! Работайте спокойно на благо Родины.
– Эй, Витязи, – раздался голос из ЦУПа, – что там у вас происходит?
– Мусоров выметаем, – с ухмылочкой ответил бортинженер Левченко.
– То есть?
– Возвращаемся на Землю, – пояснил Стас, пропуская мимо ушей дурацкую выходку бортинженера.
– А не спокойнее вам пока на станции? Американцы вряд ли угомонятся.
– Тем хуже для них.
– Ну что же, вольному воля. Надеемся Вас в Звездном увидеть.
– Непременно. Однако нам пора. Мужики! (это уже к омоновцам). Залазьте в свою тачку.
Через минуту уазик отчалил от Мира и взял курс на Землю.