На это ушли часы. В посуде были такие укромные местечки, о которых, не знал никто, кроме поэта. Плавный изгиб ковшовой ручки взлетел и упал, словно прием мяча в прыжке, выполненный легендарным защитником на последних секундах встречи... Вода из точек превращалась в точки с запятыми, а после – в эллипсы. Если в чудесной смеси мыла и воды вылавливалась губка, поэт ликовал, а если нет – плакал. Жену от мойки он прогнал, словно Антрополог, охраняющий берцовую кость яванского человека, потом посмотрел в окно на грязный снег. Он не любил тарелки; просто ценил их как способ измерения времени, способ изящно пасть под бременем. Есть – это, если подумать, странно. Еще один кусок, еще один глоток, выделение метана. Когда последняя тарелка оказалась в стойке, поэт с облегчением подумал, что еда закончена, – до того еще, как были поданы десерт и кофе. На это, как обычно, ушли годы и годы.
_________________________________________
Peter Conners. The Poet Washes Dishes
It took several hours. There were spaces in the cookware of which no one was aware, save the poet. The soft downturn of the ladle handle soared and fell like the epic point guard's final jump shot as the seconds die away… Water turned from periods to semi-colons and, finally, ellipses. If the sponge was wrung-out in the perfect combination of soap and water - the poet erupted into mirthful glee. Otherwise, tears. The poet shooed his wife away from the dirty dishes like an Anthropologist hoarding the dirty femur of Java Man, stared out the window at the muddy March snow. He did not love the dishes; merely cherished them as a measure of time's elapse, a graceful collapse. Another chop gone by. The final swallow, the final tine, an expulsion of methane. As the last dish hit the rack the poet pondered the finality of one more meal; this all before dessert and coffee were even served. As always, it took a lifetime.
На снимке: Питер Коннерс, Peter Conners, американский поэт, родился в 1970г.
О Питере читайте здесь: http://famouspoetsandpoems.com/poets/peter_conners