Ванёк и Масяня

                                    
  – Да я тебе последнее богатство оторву, гад! Чтобы духу твоего не было!
 На площадку вылетела фурией Мария Зотова, а попросту Мася. Она взашей вытолкнула своего сожителя, отца двух её мальчишек из своей, подаренной родителями квартиры. Бузила она не впервой, и было от чего – благоверный в день получки всегда выпивал.
Иван зарабатывал хорошо и деньги приносил домой все, что оставались после выпивки с друганами.  Обычно, жена разбивала пару чашек об пол, минут десять кричала о его достоинствах в нечитаемых выражениях, а потом кормила сытным борщом и укладывала спать. Но в этот раз она с порога влепила ему пощёчину и, сунув в руки чемодан, вытолкала за дверь. Ванёк в недоумении почёсывал щетину и пялился на закрытую дверь.
– Слышь, Масяня, а что случилось-то?
За дверью бушевал ураган.
– Сволочь, не смей приходить даже! А деньги переводи на книжку!
 Из соседней двери выглянул дружбан:
– Чё, попался?
Иван резко повернулся:
– Слышь, Вадик, а что это с ней?
Вадим шёпотом зачастил:
– Здрасьте, наше вам! С ума сошёл что ли, приходить сюда? Ты где ночевал? Мася тебя не простит! И моя против тебя настроена и жена Толяна.
– Да, в чём дело? Толком говори!
– Чё говорить-то? Ты ж с этой, из города пил, а потом у неё ночевал! Весь посёлок в курсе!
Иван обалдело уставился в стенку:
– У Графини?
– Ну, да!
Покачался:
– И долго я у неё пил?
– Три дня!
Помотал головой:
– А Мася терпела?
– Она не знала, где ты, а то давно бы смертоубийство сделала.
Иван прислонился к стене:
– Ой, мама дорогая!...ничего не помню!
Вадим сунулся к нему спросить, но строгий окрик остановил его:
– Кто там? О чём уже договариваетесь?
– Что ты, милая! – Откуда у Вадима взялся столь нежный голос? – Я просто Ивану вызвал лифт.
И добавил тихо:
 – Держись, Ванёк!   

   В тесной кухоньке Мася горестно причитала, рядом была Люда, жена Вадима, и Верунчик, жена Толяна.
– Не прощу гада, ни за что! Подлец распоследнииииий! Я ему тут борщи, разносолы, постель чистую, а он, скотина неблагодарная!
Верунчик гладила её по плечу:
– Может, не было у них ничего, а? Погоди, Мася. Разобраться надо!
Люська кипятилась:
– Ага! А если б твой три дня вот так? Ты бы поверила?
 Масяня уронила голову на стол и зарыдала. Верунчик затянулась сигаретой и заявила:
– Тебе надо изменить ему с кем-нибудь!
Мася опешила:
– Что, прям счас?
– Зачем сейчас? Лучше вечером. Надо ещё подумать, с кем изменять-то.
– Вот именно, – Люська язвительно взглянула на Веру. – У нас женихов раз-два и обчёлся!
– Ну, инженер из новеньких! – не сдавалась подруга.
– Этот мальчик? – ахнула Мася.
– Мужики мальчиками не бывают! – отрезала Верунчик. – Надо подготовить план! 
 
    Иван в раздумьях стоял на перекрёстке: «Что делать? Кто виноват?»  Он и не подозревал, что эти два вопроса на протяжении многих веков мучили русских мужчин, но ответа на них так и не нашли. К нему подошёл молодой инженер Михаил, недавно приехавший к ним в посёлок:
– Ты что, Иван, здесь?
– Да, вот моя выгнала из дома. Не знаю, где заночевать…
– Пойдём, у меня две комнаты, всем хватит.
– Спасибо на добром слове, Миша.
В квартире у инженера Ванек помылся, побрился, выпил пива и лёг спать, сославшись на усталость. Однако ему не спалось. Он пытался восстановить по эпизодам, где и как он провёл эти злосчастные три дня, но память отказывалась помогать. Измучившись, он задремал. 
 Масю собирали быстро и деловито. Верунчик дала чёрные ажурные чулки, трусики и бюстгальтер.
– Одевала только два раза! Когда Толика соблазняла.
Люська притащила прозрачную чёрную кофточку и трикотажную, в обтяжку, юбочку. Туфли-лодочки на высоком каблуке Масяня достала с антресолей. Уложив волосы и, сделав макияж, Мася вышла к подругам.
– Кобздец инженеру! – выдала Верка. – Не устоит!
– Ёлы-палы, Масяня! Ты просто роковая женщина! – Люська вытаращила свои огромные глазищи, а потом пискнула:
 – Чуть не забыла! На! Этот набор мне свекровь подарила, а куда его носить? Мася надела драгоценности – искусственные рубины: ожерелье и серьги –
 гордо глянула на подруг:
– Ну, как, девочки? Гожусь я ещё?
– Машка, ты ж красавица! – протянули подруги хором. – А почему ты косметикой не пользуешься?
Та сердито нахмурилась:
– Так этот, ГАД, не любит, не велит. Говорит, что моя естественная красота и так его возбуждает! Чёртов любовничек!
Потом тряхнула волосами:
– Ладно, девочки, давайте обсудим, как будем соблазнять.   

    Михаилу не спалось. Его единственная любовь не соглашалась приехать к нему даже в гости. Она настаивала, чтобы он всё бросил и вернулся в их родной город. Как всё сложится? Встал, вышел на балкон покурить. Резкий звонок отвлёк от мыслей. Кто бы это? Распахнув двери, несколько минут смотрел, не узнавая. Дама, улыбаясь, молчала.
Опомнившись, спросил:
– Вы ко мне?
– К тебе, Мишенька, больше не к кому! – засмеялась женщина, и он узнал её по голосу.
– Масяня? Как ты, то есть вы, то есть…тьфу ты! Что ты с собой сделала?
– Просто решила устроить себе вечер отдыха. В дом-то пригласишь или как?   

  Стол накрыли быстро, Мария достала вино. Выпили, закурили.
– Хорошо у тебя, чистенько, хоть и мужик.
– Масяня, то есть Мария, что случилось?
– А ничего не случилось! Я что, в гости не могу прийти?
Она наклонилась к Мишке, белая грудь чётко выделялась на чёрном фоне:
– Давай потанцуем!
– Да, конечно! Сейчас включу музыку. 
Подошёл, галантно поклонившись, вывел в центр комнаты. Зазвучало танго. Сделав несколько «па», Масяня подвернула ногу – всё же практики хождения на высоких каблуках было мало. Сдавленно ойкнула и обвисла на руках у инженера, а тот крепко прижал и, глядя прямо в глаза, обжёг дыханием:
– Что с тобой, Машенька?
От  удара дверь слетела с петель:
– Машенька, значит? Вечер отдыха, значит? Каблучки, духи и боевая раскраска, значит? Иван оторвал Масю от пола и кинул на диван:
– Отдохни!
Взяв Михаила за шиворот, он мерно тряс его и приговаривал:
– Я тебе покажу, танго! Я тебе покажу Машеньку! Тебе что девок не хватает? Чего ты бабу с пути сбиваешь?
Масяня верещала с дивана:
– Не смей, Иван, он не виноват! Он ничего не знал!
Инженер сердито пыхтел, пытаясь оттолкнуть руку:
– Ты не понял, Иван. Я думал, что она пришла поговорить насчёт тебя!
– Поговорить? – Ванёк затрясся от злости. – Это так сейчас называется? А что ж ты, гад, прижимался к ней? А зачем ты её Машенькой называл?
Михаил всё же исхитрился и пнул Ивана по голени, тот от неожиданности разжал кулак.
– Да потому, что её имя – Мария!
– В смысле? – тупо спросил Иван, потирая ногу.
– Объясняю по слогам: имя твоей жены Ма-ри-я!
С дивана донеслось:
– Не жена я ему, не расписаны мы!
– Не жена? – взревел Иван. – А дети от кого? А получку кому отдаю?
Диван упорствовал:
– Не жена! Не расписаны и не венчаны! Сожители и всё!
– Да что ж это такое? То к Графине ревнуешь, а то – не муж?
Диван отрезал:
– Не муж! В паспорте пустая графа!
– А кто это, Графиня? – заинтересовался инженер.
– Отстань! – рявкнули оба.
– Ваня, убери его!
  Инженер возмущался и сопротивлялся, но дверь за ним захлопнулась через пять секунд. Закрыв замок, Иван подошёл к дивану, постоял, перекатываясь с пяток на носки:
– Значит, Мария?
Масяня строптиво вскинула подбородок:
– Да, и туфли на каблуках! И мне ещё только тридцать два года! И я не баба, а женщина!
Иван неторопливо расстегивал рубашку:
– Сейчас проверим, а заодно и… посватаемся!   

   Инженер два дня ночевал в конторе. Через месяц Масяня и Ванек расписались и сыграли скромную свадьбу на сто человек, были только свои. Ещё через восемь месяцев родилась Аленка, Иван в ней души не чает. А пить он бросил. Насовсем. Видать, что-то важное он понял тогда, в квартире инженера!

2009г.