Тёплый осенний день праздновал свой полдень. Солнечные лучи, отражаясь в зеркале неподвижной водной глади небольшого озерца, пронизывали и обнимали прозрачный воздух. Деревья, кусты и травы были объяты такой пронзительной тишиной, что даже пролёт случайной птицы показался бы фальшивой нотой в её завораживающей мелодии...
Общую картину покоя, безмятежности и доброго колдовства дополняли прозрачные паутинки раннего бабьего лета, которые даже не летали, а словно парили над землёй, то переплетаясь с солнечными потоками, то растворяясь в мареве нагретого воздуха.
Одинокий лист неожиданно возник из ниоткуда и долго-долго вершил свой танец, полёт, скольжение... Уже коснувшись поверхности воды, он выполнил последнее "па" и замер в полупоклоне, залюбовавшись своим отражением.
Красивая женщина одиноко сидела на краю парковой скамьи у самой воды и задумчиво смотрела вдаль. Солнечные "зайчики" весело резвились в её волосах и, пользуясь задумчивостью, тихонечко озорничали, целуя своими тёплыми прикосновениями в щёки, шею, плечи...
Неожиданно налились интенсивным золотистым цветом жемчужные бусинки браслета на её запястье и в воздухе прозвучал уже знакомый ей мужской голос.
- Здравствуйте! Вы так лиричны в эти минуты! Мне чудится, что я слышу голос Вашей души! Скажите, это правда, всё то, о чём она грезит?!
- Может быть..., быть может..., - задумчиво отозвалась женщина. – Но, действительно, Вы большой оригинал, Странник, по части способов общения. И какие сегодня у Вас фантазии?
- С трудом разыскал Вас в вихрях солнечных потоков. Услышал лирическую мелодию Ваших грёз, захотел с нею слиться или хотя бы ещё немножко её послушать, но только вместе с Вами. Можно?!
- Сливаться не нужно, - улыбнулась женщина, можете раствориться. А послушать... – попробуйте:
Сады моей Души всегда узорны...
В них ветры так нежны и тиховейны,
В них золотой песок и мрамор чёрный,
Глубокие прозрачные бассейны.
Растенья в них как сны необычайны,
Как воды утром розовеют птицы...
И – кто постиг намёк старинной тайны –
В них юноша в венке – подарке жрицы.
Глаза, как отблеск чистой серой стали,
Высокий лоб, изящней белых лилий.
Уста, что никого не целовали
И никогда ни с кем не говорили.
А щёки, словно тёплый жемчуг юга,
Сокровища немыслимых фантазий...
И руки, что ласкали лишь друг друга,
Переплетясь в молитвенном экстазе.
У ног его две чёрные пантеры
С отливом металлическим на шкуре...
Вдали от роз таинственной пещеры
Его фламинго плавает в лазури.
Я не смотрю на мир бегущих линий,
Мои мечты лишь Вечному покорны...
Пускай сирокко бесится в пустыне,
Сады моей ДУШИ всегда узорны!
- Спасибо, Королева Очарования! Удивительные слова, яркие образы, обжигающая нега Востока! Жаль только что я уже далеко не юноша. Но, может быть..., быть может... в Вашей ДУШЕ найдётся уголок и для ... Странника?
- О чём Вы? – удивилась женщина.
- О вечном..., - загадочно отозвался голос.
Бледный маг в пурпуровом хитоне
Говорил нездешние слова
Перед ней, царицей строгой,
Расточал рубины волшебства.
Аромат сжигаемых растений
Открывал пространства без границ,
Где носились призрачные тени
То на рыб похожи, то на птиц!
А царица, тайное тревожа,
Мировой играла крутизной
И её атласистая кожа
Опьяняла снежной белизной.
И когда на изумрудах неба
Месяц закачался и поблек,
Уронила подданная Феба
Для него алеющий цветок...
Голос ещё звучал, когда изящная стрекоза заинтересовавшись переливами жемчужин на браслете, подлетела и спикировала на них. От её легчайшего прикосновения женщина вздрогнула, перевела взгляд на руку и машинально поправила украшение. Слова признания медленно растаяли в прозрачном воздухе полдня... Ресницы женщины удивленно взметнулись вверх – что это было? Быть может сон, или далекая явь, а может заветная мечта, которая ещё не успела сбыться...
P. S. Он и Она цитировали стихи Николая Гумилёва.