Я ведь завтра уже говорил, что вчера изомру.
Только в этом и было бы право на жить,
Жить из лёгких, которые мнут кислород,
Жить на выдохе вдоха, застрявшего вниз,
Устремлённого в глубь, что извне на меня
Наплывает когда-то затмением лун.
Предсказать всё заранее, только не здесь,
А потом, где плескалась дыханием кровь.
Знать бы раньше, как выглядит смерть на миру,
Постилая соломку на яму в норе —
Взять бы право не рыть, когда вытравлен цвет,
Вправлен вывих убитому, —
яму не рыть!
До земли бы добраться. —
Башню трясёт!
Стонут камни, скрипят, распадаются на
Завершённо грядущее — вар-вар-вар-бня,
И чем ближе к земле, тем всё больше голов,
Отсечённых, оторванных, рухнуло под
Суетливую прыть обезумевших ног,
И чем ближе к земле, тем всё больше копыт
На ногах у сбегающих с башни людей.
Я ведь завтра скажу, говорю, говорил.
Мне бы вспомнить слова и вдохнуть ими в речь.