Пройдут века.
Забудут Блока.
Но гении
грядущих дней,
грустя
по-блоковски далеко,
все так же
будут петь
о ней.
О той, что мы не разгадали:
Жизнь?
Песня?
Истина?
Любовь?..
Они —
с есенинской печалью —
ее расскажут
вновь и вновь.
И там —
в блистающем Далеко –
тоскою лермонтовской
вдруг
она всплывет
из темных окон,
из алых зорь,
из теплых рук...
И, как теперь,
неуловима,
необъяснима вновь и вновь,
она пройдет,
дразняще,
мимо —
Жизнь, Песня, Истина, Любовь...