http://www.stihi.ru/2008/04/03/1171
Ощенилась собака, по мокрой осенней погоде,
Только чумка в ограде, вот к ряду уже третий год.
Три помёта издохло, но всё ж, повинуясь природе,
Появился четвёртый, на горе рождённый помёт.
Лет семнадцать мне было, теперь уж не помню я точно.
Я смотрел на щенят, что сосали дворовую мать
И решил их не мучить слепыми убить их, досрочно,
Раз от чумки щенкам всёравно суждено умирать.
В старый рваный мешок я какой-то кирпич положил
И туда же щенят... Мать-собаку в сторонку отвел.
Да воды из колонки в ведро дворовОе налил,
Опустил всё туда... Развернулся и молча ушёл...
Как-то сжалось немного и тут же обмякло нутро.
Я чуть-чуть обождал и спокойно вернулся опять,
Как и прежде стояло с мешком и водою ведро.
Схороню прямо так, не хотел из мешка доставать.
И держал я мешок над водой, а она, всё тянулась,
Чтоб стекло подождал да понёс в огород хоронить.
Краем глаза заметил, как что-то в мешке шевельнулось.
Сердце дёрнулось в рёбра, неушто остался кто жить...
И ручёнки, от страха, что в глотке застрял, задрожали.
Я мешок развязал, но открыть не решался и трусил.
Посмотрел... Там все пятеро мокрых и мёртвых лежали,
Но один дрогнул вновь, спазмом тела смертельных конвульсий.
Что тут стало со мной, этих чувств не опишешь словами.
Я его целовал, грудь сжимал, заствляя дышать.
И стыдливо смотрел, запотевшими кровью глазами
На в сторонке лежащую, снова бездетную мать.
Я сидел на земле и почти по-собачьи скулил.
Всё смотрел на кусочки слепых и безжизненных тел.
Что ж за тварь я такая? Ведь это же я их убил.
Чтобы проще всё было, да рук не испачкать хотел...
Время в памяти трёт череду из неправильных дел,
Говорят будто лечит... Не знаю, наверное врут.
Если чесно, я просто забыть всё скорее хотел
И забыл. Ведь забыть не запомнить - сомнительный труд.
Но однажды мне снится, я умер. Не знаю, к чему бы?
И дела мои ложат на чаши Небесных весов.
И выходят ко мне, заоскалив клыкастые зубы
Пять огромных, матёрых и намертво вымокших псов.
Все дела на весах, и "добро" уровнялось со "злом".
И на Ад не тяну, но пожалуй не пустят и в Рай,
Ни туда ни сюда, встали чаши весов на излом.
Слышу голос с Небес: "Коли так, значит сам выбирай".
Я смотрел на собачью, безвинно утопшую свору
Я на них в одиночку, она впятером на меня
И вернулся в далёкую, нАспех забытую пору
Будто с этой поры не прошло ни единого дня...
На колени пред ними я встал. Рвите братцы, я ваш.
Но поджавши хвосты, псы стояли и тихо скулили.
Тот, что умер последним метнулся, что вздрогнул я аж.
Носом ткнулся в меня и лизнул, знать собаки простили.
И весы в тот же миг на "добро", ну а псы, убежали.
Громкий голос с Небес говорит, что выходит, я - свят.
Это я-то святой?! Нет, весы Твои верно соврали.
И ногой по весам. Виноват я! Пиши - виноват!