В какой-то момент я заметил – планета пуста.
Только ветер трепал по земле полосатый шарф.
Твоя бесконечность кончилась где-то там,
и обратно к земле не вернулся «романтик-шаттл».
Я, как маленький принц, как проснулся, так сразу встал,
на планете убрал, вымыл звезды, луну протёр.
Запер в старый буфет солнца дивный стеклянный шар,
он же хрупкий, как что – сразу бьется – и вот, темно…
я собрал все бутылки на столике у алкаша,
я полил свою розу, накрыл ее колпаком.
Не дыша, я всё ждал, что вот-вот приземлится шаттл,
и оттуда рыжим пушистым огнем полыхнет.
А в саду между роз опять пророс баобаб,
вот еще баобаба два, и конец всему.
Посмотрел закат в сорок третий…четвертый раз,
в сорок пятый понял, опять в эту ночь не усну.
На соседних планетах я переводил часы,
каждый день на 24 часа назад,
чтоб казалось, что просто время совсем стоит,
и что только вчера с утра улетел твой шаттл.
Говорил себе «Где-то там живет мой цветок…»
и боялся до слёз, что барашек его съест.
Я смотрел закат:37, 90, 100,
на сто первом понял: тебе отменили рейс.
Я прочистил вулканы, все три, даже тот, что потух,
я к фонарщику, было, ушел, но вдруг вспомнил что,
на его планете не хватит места для двух
человек, и не будет клумбы под мой цветок.
Я искал, вдруг сигналит «СОС», я бы тут же спас!
Я покинул закат и к восходу ушел на восток.
Где-то в это время последний вулкан погас.
А еще через час от тоски умер мой цветок.
А твоя бесконечность закончилась где-то там.
Про «в ответе» я знал, и не умер, во тьме завис.
К моей хрупкой планете назад не вернулся шаттл.
Я всё понял: в ответе был я, только…не был лис.