Мне плевать, с кем ты спишь и кому там целуешь шею,
Просто я вот от каждого шороха каменею
И все жду, что ты мне напишешь, иль позвонишь,
Но ты, как назло, молчишь.
Просто я становлюсь мрачнее и ниже ростом
И уже не пройду по стандартам твоим и ГОСТам,
Не смогу быть воспринята как самый яркий свет.
Для тебя его больше нет.
Правда сердце вот в пятки еще до сих пор уносит,
Когда твое имя при мне кто-нибудь произносит,
И я падаю в бездну, кричу, забиваюсь в ниши,
Но этого никто не слышит.
Друзьям своим вру натяжно и улыбаюсь ложно.
Мне делается так тоскливо и так тревожно,
Что верю – на всей планете огонь погас,
А не только в груди у нас.
Но мне ни на грамм не стало пока что легче.
И время меня, черт возьми, до сих пор не лечит.
А сердце сжимается ночью в тугой калачик
И горько плачет.
Ты знаешь, мне без тебя нестерпимо тяжко,
И что ни глаза напротив – пустяк, стекляшка,
И что ни день, то новая катастрофа –
Моя Голгофа.
А что ни звук – то скрежет и гул металла,
И я от этого, знаешь ли, так устала,
Что жизнь теряет яркость, контраст и цвет,
Когда тебя нет.