Все же я не смогу стать пушистой и белою, каюсь.
И опасностью лезвия, метить - стараться не буду.
Вновь, губами тобой зацелованными, прикасаюсь
К небу, молча прося: - Отпускаешь? - Не веруя в чудо.
Все взлетаю и маюсь, пока в снах твоих не забудусь.
А вокруг птиц нормальных огромные стаи по видам.
Ну зачем я тебе, птицелов - небом ведь истоскуюсь.
Видишь, горе я чайка, которой Бог берег не выдал.
Все напрасно, не верь - клетка душу томит, и калечит.
И петля так же душит, пусть тысячу раз золотая,
Перебесишься, милая! - шепчешь мне в шею и плечи.
Не отдам никому! - и любовью силки заплетаешь.