* * *
НЕСПЕШНО ОТКРЫВАЮТ ДАЛИ
СВОЮ НЕТЛЕННУЮ КРАСУ,-
КАК БУДТО БЕЛЫЕ ВУАЛИ,
КАЧАЯСЬ, ТАЮТ НА ВЕСУ…
И РЕЧКА ТИХАЯ КАТИТСЯ,
РИСУЯ ЧТО-ТО НА ВОЛНЕ,
И ЧАЙКА НАД ВОДОЮ МЧИТСЯ,
КАК МЫСЛИ В ПРОШЛОЕ –
ВО МНЕ.
* * *
Преодолеть черту забвенья
Так хочет память иногда,
Что забывает на мгновенья
Свои привычки и года.
Тогда я прохожу сквозь стены,
Лечу по воздуху домой,-
Туда, где каждый камень – мой,
Где травы и цветы – нетленны.
И никогда не вспоминаю,
Куда потом я ухожу…
Очнусь: стихи свои читаю
Или на облако гляжу.
* * *
Луну как будто терли ртутью:
Сияет зеркалом во мгле,
И сонный мир, охвачен жутью,
Ползет тенями по земле.
Вот дерево, как жук рогатый,
Уперлось лапами в забор,
И чьей-то рожей конопатой
Глядит листвы его узор.
Тут дыбом волосы, там зубы
Готовы путника схватить,
Дымят в траве печные трубы:
Кому бы печку здесь топить?
Но видишь, видишь? – Это гномы,
Немые жители земли,
Свои покинули хоромы
И между грядок залегли…
И так легко сейчас увидеть,
Как поперек твоей тропы
Идут вершить и ненавидеть
Слепые идолы толпы.
Инкубы, Вии, вурдалаки –
И несть названьям их числа…
Вон как залаяли собаки,
Вон как луна горит, бела.
* * *
В неподходящий бодрствованью час,
Когда и время, кажется, уснуло,
Не мысль, не чувство посещают нас,
А то, что от сознанья ускользнуло.
Так на небе вечернем облака
Еще пылают красками заката –
Но солнца нет – и ночи нет пока,
И мир, оцепенением объятый,
Как будто медлит в очертаньях туч
Явить грядущего волнующие знаки,-
И вдруг последний, уходящий луч
Пронзает всё – и прячется во мраке.
И будет ли чудесная заря,
Иль хмурого рассвета прозябанье –
Уж знает сердце, в том луче горя,
Иль затухая в мраке мирозданья…
* * *
Не тяготенье тяготит,
А трижды клятое забвенье.
Мечты разрозненные звенья
Собрать бы в крепкий монолит!
И воздух счастья несравненный
Глотать бы долго, не спеша,
Пока во всех краях Вселенной
Летает юная душа.
* * *
ОДНО ПРОИСШЕСТВИЕ
ВОСКРЕСНОГО УТРА
Мир дольний гулом сотрясая,
Инверсный оставляя след,
Промчалась самолетов стая
Из мрака туч – в пучину лет.
И замерцала даль забвенья,
Являя зыбкие черты:
И ты теперь уже – не ты,
Привычных чувств распались звенья…
Мелькнуло что-то: с неба прямо
На площадь рухнул человек,
Народ сомкнулся – и отпрянул:
Лежит, не закрывая век…
Вокруг мелькают зубы, лица,
Платки, панамки и зонты,
Кричит какая-то девица,
А из травы глядят цветы…
В туннеле слышен вой сирены,
Видно мелькание огней,
Толпа раздвинулась, за ней –
Толпа другая, окна, стены…
А он так хочет приподняться,
Лицом к лицу узреть врага,
Но не сомкнутся берега,
И не дано ему сражаться.
И ты стоишь, безмолвный зритель,
И жалость теплою волной
Сжимает горло.
Серый китель
Идет, как в схватку со шпаной.
Ворона, белые халаты,
Носилки, словно два копья,
А в голове стучит: «Кто я?»
И кто-то всё кричит: «Куда ты?»
Но побеждает тишина,
И растворяются фантомы…
Как мы, далекая страна,
Как мы давно с тобой знакомы…
ПРИСТУП
Снова боль – ощетинились жала
Друг на друга у тела с душой.
А в окошке, где ива шуршала,
Виден неба кусок небольшой.
В нем обрывки былых очертаний
Белым лесом плывут и плывут,
И лучи – эти нити желаний
Свет и тьму разминуться зовут.
И не ведает тело о смерти,
А душа слишком ею полна.
И стою я – непрошенный третий
Между небом и ямой без дна.
ЗЕМЛЯ И НЕБО
1
По облакам скользнул узор
И замер – в глубине сознанья.
И долго внутренний мой взор
Хранил немое очертанье.
И мысль, разбуженная им,
Искала слова, звука, тона,
До дрожи истины, до стона
Владея существом моим.
И пала ночь.
И видел я
Давно знакомые картины:
Пылают звездные руины
В глубоком мраке
бытия.
2
Печальна ночь. Горит луна
Обломком мраморного диска,
И кажется – она так близко,
Что душу ведает до дна.
Клубятся белые покровы –
Поникли травы от росы,
Туман спустился на овсы,
И над туманом плачут совы.
И даль светла. До немоты,
До корчи дерева сухого
Душа боится темноты
И, засыпая, бредит снова:
Река, прозрачней хрусталя,
Кувшинки, лилии, осока,
И солнце яркое высоко,
И от цветов пестра земля…
И всюду спрятались, застыли,-
В траве, цветах, в песке и иле,-
Как насекомые в пыли,
Как крот под кучею земли,
Как царь Кощей в своей могиле –
Слепые ужасы Земли.
* * *
Я ведаю печаль твою.
В ночной глуши чужого края,
Свою сторонку вспоминая,
Я песни грустные пою.
Мы все откуда-то ушли
Сквозь города, леса и пашни,
И прошлое, как дым вчерашний,
Безвольно стелется вдали.
И оттого на облака
Так напряженно смотрят люди:
Надежда – там, но то, что будет,
Недосягаемо пока.
ВЕТЕР С ЗАЛИВА
(Петербургское впечатление)
Бежит волна и плещется в гранит.
Их тысячи рождает ветер шумный.
А там, вдали, молчание хранит
Залив могучей арфой многострунной.
Ему не ветер нужен из углов,
А ураган, немыслимый на суше,
Чтоб облаков клубящиеся туши
Мешались с пеной рвущихся валов.
Чтоб молнии, как пальцы, ударяли,
До дна морскую толщу прохватив,
Чтоб все моря далекие слыхали
Его души рокочущий мотив.
* * *
Человек живет для счастья –
и страдает целый век.
Бедный ум влачится страстью,
кружит, вьется, словно снег
над горящею смолою,
тает, падая, шипит.
И прохладною водою
он тебя не напоит.
А в природе благодатной
подо льдом – бежит река,
ей навстречу – облака
совершают путь обратный,
сходит снег своей порою,
уплывает в море лед,
и над влажною землею
солнце теплое встает.
И не думают растенья
жизни ход опередить,
чтоб плодов вперед цветенья
или ягод народить.
Всё причинно и законно,
для всего назначен час,
всё без скуки, благосклонно
вечной жизни учит нас.
Но терпенья не хватает
у плохих учеников:
мечут пламя из зрачков
и слезу в огонь роняют…
ТРУДЫ ЛЖЕЦА
Известно: ложь – искусство позы,
Вульгарна поза, иль хитра,
Всегда – пародия добра
С поддельным привкусом угрозы.
Что хочет лжец? К чему игра
Его неверная стремится?
Тут невозможно ошибиться:
Он сводит «завтра» со «вчера».
Он даже кается – и хочет,
Чтоб в нем явился идеал.
Но больше всех себя морочит
И – шкурой чувствует скандал.
И оттого, трусливо скалясь,
Он будет жалок пред концом.
И ляжет, навсегда намаясь,
В гроб с перекошенным лицом.
АНТОНИМИЧЕСКИЙ АЛЬЯНС
(смелые мысли по поводу современной России)
Исток и устье…
Этот или тот,
Юнец и старец, явный или тайный,
Дает назло,
и для добра берет
Короткий долг
намеренно-случайный.
Союзный враг рыдает:
экой смех! –
Над трупом жизни,
созданным разрухой,
А слон худой
идет за жирной мухой
Чтоб на чужбине
свой задобрить грех.
Грубейшей лаской месиво объято:
Смолкают оптом,
в розницу галдят,
Пьянеет трезвенник,
безбожник верит свято,
И все слепцы согласно вдаль глядят.
Густеет жижа. Тесно на просторе.
Скорбит на радостях
штаны пропивший вор,
И благий мат являет на заборе
Академически изысканный фольклор.
Альянс антагонистов поневоле,
Свободный вход и выход
(со двора).
Небытие былинок в темном поле.
Пятненье сред…
Грядущее вчера…
* * *
У пиявки нет костей.
Ничего не стоит ей
Душу вытянуть в иголку
И пролезть в любую щелку.
А природную фигуру
Никогда не примет сдуру,
Просто лезет как-нибудь –
Покороче был бы путь.
Так не ты ли, человек,
Проползаешь горький век,
И не ведая любви,
Задыхаешься в крови.
«Близок локоток, а не укусишь».
Народная мудрость
В гордой досаде и нервной любви
Чувства ломая, как когти,
Злоба и зависть кусают свои
Вечно дырявые локти,
Счастью раздольному свой приговор
Бросят, себе в оправданье,
И устремят снисходительный взор
На суету мирозданья.
Любят они не уметь, а иметь,
Громко судить и тихонечко петь.
Зная свое превосходство,
Смело берут руководство…
Но от себя никуда не уйти,
Тупятся чувства и когти,
Всё же придется на склоне пути
Грызть окаянные локти.
ТРИУМФ КОСТЕЙ
Голый череп, как пустыня,
Веет мыслью роковой,
И в глазницах не гордыня –
Запах тленья и покой.
И зубов веселых дверец
Словом уж не распахнуть,
И не может их владелец
Ни проснуться, ни уснуть.
Так и мудрецы иные
В молодых еще годах
Спят с Премудростью, и в снах,
Плешь и челюсти вставные
Получают наградные,
И ухмылку на губах.
МОИ МЕЧТАТЕЛИ
Будущего долгая весна
Плавает, как дым на посиделках,
Где лежат окурки на тарелках,
И в окно таращится луна.
Воля, словно птице перелетной,
Каждому мерещится давно,-
Не её ли пьют по подворотням
И бранят дешевое вино?..
Прокружит невозвратимый год,
Под ногами скрипнет снег унылый,
И опять к своей норе постылой
Каждый в одиночку подойдет.
* * *
Несправедливостью подавлен и разъят ,
Я прямоту душевную теряю,
Слова застыли, будто шоколад,
И зренье разбегается по краю.
А впереди не вижу ничего,
Какие-то бессмысленные лица
В утраченное прошлое отлиться
Хотят без разрешенья моего…
Из рук затекших падают бразды,
Немеет тело, костенеют ноги,
Я чувствую лишь ветер на дороге
И вижу свет неведомой звезды.
И сердце, как облитое росой,
От напряженья клапаны закрыло,
И я не знаю: счастье привалило –
Или пришла костлявая с косой.
* * *
Давление жизни безмерно,
Несчастным уснуть не дает:
Так думает каждый, наверно,
Однажды всю ночь напролет.
Не спит переевший селедки,
Не ест перепивший вина…
Потеря кричит о находке,
И тяжести легкость видна.
Так дым изнутри распирает
Всё выше влекущийся шар,
И вспухнувший ум ожидает
Разрыв, истеченье, удар -
И слышится пульс отовсюду,
И мир, подымаясь, растет
В огромную пеструю груду
Всю долгую ночь напролет.
* * *
На закате птицы в клювах
Носят красные лучи,
И сидят на красных трубах,
Сами словно кирпичи.
Всё квадратно и конечно
На закате в октябре,
И несёт тоской заречной
Ото ржавчины в ведре.
И, как рыбина на кухне
Плыть пытается – в руках,-
Солнце вспыхнет и потухнет
В равнодушных облаках.
ЭПИГРАФ К КРАСНОЙ КНИГЕ
Соловьи и совы редки
В наш победно-звонкий век,
Сам себе в железной клетке
Напевает человек.
Чахнут волки и медведи
В заповедных областях,
За стеной ревут соседи
(Или воют при гостях).
Список тварей не случайно
Так заметно поредел:
Человек раскрыл их тайну
И в себе запечатлел.
РАЗМЫШЛЕНИЕ О СОДЕЯННОМ
На самой кромке у воды
карабкается мошка,
я подтолкнул ее немножко,
и спас бедняжку от беды.
Конечно, мысль сия верна,
коль сухопутная она.
А если водяная,
то, значит, мысль дурная?..
Всегда нам надо точно знать,
кого и от чего спасать,
чтобы мечты прекрасной
не погубить напрасно.
* * *
Я писал бы повести
про лесной туман,
да, сказать по совести,
это всё обман.
Лексика, поэтика,
фабула, сюжет…
Лишнего билетика
у искусства нет.
Не сложить из кубиков
вихри бытия.
Не узнает публика,
Что открою я.
* * *
Хоть часто говорят, что мы
Судьбу испытывать не вправе,
В нас для чего-то голос яви
Желаний порождает тьмы.
Сквозь них душа на свет рассудка
Летит, как хрупкий мотылек,
А свет и сам, как уголек,
Всё тает, гаснет…
Злая шутка!
И не найдем – напрасен труд! –
Пути рассудочного к счастью,
Пока не станем малой частью
Того, что верностью зовут.
* * *
Плыло солнце и упало
в ночь, мороз и снег.
Было счастье, да пропало,-
Скажет человек,-
Всюду рылы, очи, пасти,
снег, мороз да ночь…
Среди этакой напасти
Некому помочь.
Оловянными глазами
Смотрят фонари
И смурными голосами
Шепчут до зари.
* * *
Выгляни осенью в душу свою,
Даль отзовется бедою.
Снова я грустные песни пою
Здесь, за непрочной стеною,
Знаю, что завтра не будет ее:
Только луна и дорога…
Как далеко утешенье мое,
Как в нем неясного много!
Целые страны горят в облаках,
Падают с пеплом обломки,
Вытянешь руки – почти на руках
Их опаленные кромки,
И безнадежно они далеки,
Эта разлука безмерна…
Скоро стемнеет. Зажгут огоньки –
Для утешенья, наверно.
* * *
Порой среди забот и суеты
Такое разберет сомненье,
Что невозможно отличить мечты
От яви или наважденья.
И непонятно, где ты больше жил:
Во сне ли ясном и глубоком,
Иль в жизни сей, куда навек вложил
Свою судьбу каким-то боком.
И для чего бывает вещим сон,
А явь слепа и одномерна?
С такими мыслями, наверно,
В песках гробницу строил фараон…
ВИТЯЗЬ НА РАСПУТЬЕ
Не найти мне в поле счастья, не найти,
По какой бы тут дорожке ни пойти.
Не страшусь я ни заката, ни камней,
Ни дороги с привиденьями на ней,
И скелеты, оплетенные травой
Не заставят повернуть меня домой.
Но на самой середине бытия
Словно крылья, жизнь подрезана моя,
Не срастить ее ничем, не залечить,
И добычей никакой не заменить.
Злой кочевник мое счастие украл,
Мать, отца сгубил, невестушку угнал.
Темной ночью налетел, как саранча,
Поджигая и оружьем грохоча,
И покуда просыпались мужики,
Их хватали и казнили у реки.
Ну а я с дружиной княжеской вдали
Защищал пределы чуждыя земли…
* * *
У Вселенной – звездное дыханье,
Я у бездны дышащей стою.
Лейся, безмятежное сиянье,
В душу обнаженную мою!
Сколько беззакония земного
С выдохом струится из меня,
Сколько у Вселенной для любого
Ясного, лучистого огня!
Сколько звезд, горящих ненапрасно
Над моею грешной головой,
Падает и гибнет ежечасно –
И родится снова надо мной!..
ПРИЗНАНИЕ В ЛЮБВИ СУЗДАЛЮ
(белый этюд)
Суздаль, как ты прекрасен! –
Снова и снова я должен сказать, -
Суздаль! – и самое имя твоё – старая тайна,
В которой давно заблудились века.
Здесь я появился на свет,
Здесь обнимала меня моя мать,
Здесь я узнал, что такое любовь
И праздник, и песня, и смех.
Здесь прошли мои юные годы,
И наметилась зрелость.
Здесь я хочу и в старости жить.
Суздаль, я не в силах расстаться с тобой
Даже в тяжелых и выжженных снах.
Ты – мечта славянина,
Небесная нива, отрада души,
Нерушимая крепость и ясная вера в добро.
Когда наступает весна,
И расцветают деревья,
Я умиляюсь душой, и с ними цвету.
Когда золото осени сыплется наземь,
Я потрясен.
Только в Суздале так понимается это.
Здесь не идут, как в Москве, в крематорий,
Чтобы услышать унылую смертную весть
И готовить себя к преисподней.
Здесь на погосте птицы о небе поют,
И в колыханье цветов полевых
Торжествует трепет имен моих предков,
А в реке отражается солнце,
И светится небо такой синевой,
От которой глаза открываются в вечность.
Русские сердце и дух и душа
Воплотились навеки в тебе.
Меж дорог среди жёлтых полей
Ты распростерся, открытый для всех.
В храмах твоих – беспредельная радость
И верность Творцу.
В них – и желанье от злых себя оградить,
Стены, как крепость, и главы похожи на шлемы,
В стенах – узоры из камня и райские птицы сидят,
Город небесный они прославляют,
Чутко на страже стоят
Вместе со львами, грифонами, башнями,
Острыми кровлями старых домов и церквей.
Есть несколько дней в году,
Когда в Суздале можно увидеть
Мир неземной, составляющий сущность его.
Осенью, утром, когда туман лежит на дорогах,
И сквозь старое золото листьев
Пробиваются света столпы,
Совсем так, как будто бы вместо дорог и травы под ногами
Лежат облака.
Летом, когда на рассвете на храмах,
Карнизах и башнях птицы сидят,
И совсем нет на улицах
Ни единой фигуры людской,
Как будто бы только души и птицы
Здесь обитают.
Весной, когда всё утопает в цветах, лепестках, ароматах,
Когда Вечная жизнь упраздняет ненужную смерть,
Кажется, что так будет всегда.
Зимою, когда замирает в снегах суета,
И вечер морозный, открыв горизонт,
Как завесу в окне, красной полоской
И месяцем белым вдали указует,
Как далеко улетает душа,
Когда покидает бренное тело.
Совсем как на небе.
Суздаль, это я о тебе.
2006 г.