I
В темнице своей немощной квартиры
Сидел преступник целый день,
И в голове его уныло
Неуловимой истины мелькнула тень.
Уж много времени прошло с тех пор,
Как начал он судить своею силой.
Убийца был, обманщик или вор –
Всех смерть от взгляда глаз его косила.
Он проклинал себя в который раз.
Он понял: поступили с ним жестоко.
И выколов себе ножом последний глаз,
Встал на колени, и позвал он Бога.
Но не спешил создатель
Помочь творению своему.
“За что ты проклял так меня
И не спешишь прощать, я не пойму?
Я был не прав, но каюсь я
В содеянных грехах своих!”
Сказал сквозь слезы раб Иван,
И из груди своей он испустил последний крик.
II
Он был простым рабочим
И не ругал судьбу свою,
Не отличался он от прочих
Людей, стоящих на краю.
Машина, дом, жена и дети,
Работа, отдых на диване,
По выходным поездки в центр,
По вечерам ублюдки на экране.
И все спокойно, все как надо.
Минул десяток третий лет.
Но вот кому-то не терпелось,
Чтоб превратить его семью в омлет.
Сырой асфальт, автомобили,
Занос, тягач с кучей метала.
И в этой мусорной могиле
Родных его поубивало.
Остался он один не тронут
В тот мокрый вечер роковой.
И звезды объяснить не могут,
Зачем нарушен был покой.
III
“Эй, Бог, создатель всемогущий,
Творец Земли, блеска небес.
Как допустил Ты, чтобы в мире
Смерть учинил из ада бес?
Зачем забрал Ты мое счастье?
Я жил в грехе, но справедливо!
И почему меня проклятье
Настигло в этом мире торопливо?
Ведь без меня хватает
Зла, несчастья, боли,
И новая мечта мгновенно тает,
Когда встречают люди горе.
Здесь на Земле полно ублюдков,
Которые должны увидеть твою власть.
И, испытав гнев Божий, на колени
Пред Ним незамедлительно упасть.
Но Ты не замечаешь этих тварей.
Или они купили свой покой?
Суди всех по ужасности их дел!
А в прочем, Черт с тобой!”
Со злостью всей Иван
Сказал последние слова,
Лег на постель свою
И разболелась у него от крика голова.
Бог отверг мольбы немые
И позволил умереть
Тем, кого он звал родными.
В порошок хотел стереть
Он владыку сего мира
И властителя небес.
Разозлился он на Бога,
И сорвал он с шеи крест.
IV
“Встань, мой сын, мое творенье
На колени предо мной
И моли моего прощенья.
Или адской тишиной
Будешь ты наказан долго
Вплоть до скончания времен,
Ты же был водой холодной
В церкви перед алтарем крещен.”
“Не боюсь я больше силы
Той, что был Ты наделен.
Кто Тебе дал власть такую?
Подарил вселенский трон?”
“Как ты смеешь непокорным
Быть веленью моему?
Почему ты взбунтовался?
Твоих претензий не пойму.”
“Почему несправедливо
Обошелся Ты со мной?
И зачем пугаешь мертвых
Своей адской тишиной?
Как же благость и любовь?
Всемогущество где Бога?
Где прощение грехов?
Все узнали от пророка.”
V
“Меня ты обвинил
В моей несправедливости к тебе?
Ты разве создал этот мир?
Позволь решать все судьбы мне!
А если ты считаешь,
Что сам способен по деяниям воздать?
То я, пожалуй, разрешу тебе
Судьбой чужой повелевать.
Ведь Богом быть легко.
Легко прощать, легко судить.
Но как, кого и для чего
Попробуй сразу уследить.
И не могу совсем исправить,
Но я могу предотвратить.
Теперь тебе решать, кого оставить,
Ну, а кого в деяниях греховных обвинить.
Когда почувствуешь несправедливость,
Когда захочешь наказать
Того, кто недостоин жизни,
Открой ему свои глаза.
Лишь взгляд узреит твой преступник,
Которого задумал наказать,
В тот миг он упадет без жизни.
И воздаяния не стоит долго ждать”.
Иван не думал в то мгновенье
О том, к чему тропа такая приведет.
Но все ж по Божьему веленью
Он до сих пор мучительный дозор ведет.
Но больше он не в силах делать.
Деянья темные свои вершить.
Вся грязная его работа
Мольбою просит казни завершить.
Не может человек никакой силой
Свои эмоции держать в себе.
И угасает мертвая душа
В этой мучительной борьбе.
VI
Лишь только взгляд
Ивана с каплей злости
Прохожего захочет в ад
Послать, как в гости
С радостью огромной
Приходит смерть,
Чтобы забрать виновного
с собой и впредь
Не дать тому вершить
Греховные его дела.
Эта ужасная работа
Ивана все ж с ума свела.
Теперь и думать он не хочет,
О том, кто прав, кто виноват.
И почему бы не отправить в рай
тех, кого тянет душой в ад.
Он перестал бродить
По городу в дневное время суток.
Он стороной стал обходить
Воров, убийц и проституток.
Ему давно наскучило
судьбу чужую изменять.
И с осознанием греха
стал кладбище он посещать.
Сидел возле могил своих детей,
Прощенья у жены своей просил.
Гулял по кладбищу весь день
И Бог его ужасной мыслью поразил.
Кресты могильные с портретом
Тех, кто там лежит давно.
И в этих лицах незнакомых
Узнал тех, в ад послал кого.
Обвел Иван глазами поле,
Которое засеял он.
Но урожай собрать не сможет.
И в голове церковный звон
Удачно пробудил сомненья
И чувства необъятнейшей вины.
И понял он, что пришло время
Прочь уходить с этой войны.
VII
Иван стоял все на коленях.
И рядом с ним лежал тот самый нож.
И в тишине, которая жила в квартире
Витала призрачно Божественная ложь.
“Ну, что молчишь мой сын?
Ругать себя лишь должен ты.
Теперь тебе стало понятно,
что сложно в жизни воплотить мечты.
В конце пути ты осознал,
что не убийца ты, а жертва.
Судить других ты перестал,
Но не засунул чело в петлю.
Ты мог казнить себя
Взглянув в свое лишь отраженье.
Но ты не догадался сделать так
И получил очередное пораженье.”
Он не смотрелся в зеркало свое
С тех пор, как получил
Возможность казнить виновных всех.
И в миг, прикинув, заключил,
Что ждет его теперь успех.
Летел он к смерти без преград.
Сорвался с места словно камень.
Но не увидел отраженья – это ад.
Он сам себя лишил надежды
На прекращение мученья.
И за грехи, свершенные Иваном,
Бог вряд ли даст ему прощенье.
20.05.2008.