«Жить стало лучше, стало веселей!» -
Так вождь провозгласил на всю планету
И повелел отметить юбилей -
Столетие великого поэта.
Но не с рожденья, а наоборот -
Со дня его убийства на дуэли.
Смолчал привыкший ко всему народ
И праздновал, - раз сверху повелели.
Стал пушкинским тот год, тридцать седьмой:
Лицом поэта украшали марки,
Блистали пушкинисты вперебой
И в честь поэта называли парки.
…Гляжусь в пережитое, как в трюмо:
Потрескалась местами амальгама…
Я сочинял на радио письмо –
Я диктовал, записывала мама.
«Прошу вас, передайте для меня
Стихи "У лукоморья дуб зеленый"».
…Живу, то время в памяти храня
И буквы на бумаге разграфленной.
А сколько же тогда мне было лет?
Еще не скоро собираться в школу!
Я помню день, когда пришел ответ,
Мне, персонально, – прямо, как большому.
Впервые в жизни - мне письмо! На «вы»!
Я сразу и не понял - это мне ли?
Ведь вежливость - она вкусней халвы,
Ах, мама, что ты медлишь, в самом деле?
«У лукоморья» в пушкинском году
Уже не раз на радио звучало.
Вот если я немного подожду,
Они прочтут его спервоначала.
Отказ ли это? Ну конечно, нет!
Письмом я не был огорчен нисколько.
Подписанный редактором привет
Вкусней, чем апельсиновая долька!
Мое лицо не омрачила тень.
Письмо с конвертом спрячу я в постели.
Ведь я не знал, что в этот самый день
Был мой отец на Колыме расстрелян.