Сопрано чаек, смытое волной,
шаги людей под шелестом акаций...
Вокруг меня творится мир иной.
Ищу следы игры и провокаций…
Всё это происходит не со мной.
Всё это, сочинённое, как стих,
в той темноте, где свет ещё не брезжил,
меня стремится резво приплести
к какой-нибудь сквозящей чёрной бреши –
и тем хоть ненадолго мир спасти.
Мой ум нелюбопытен, непытлив.
Я слабо резонирую на выпад
пространства, как слабеющий отлив,
что был песком наполовину выпит,
колени чёрных камней оголив.
Я миру отвечаю невпопад
и, сонно поднимаясь из пучины
сознанья, окунаюсь в листопад,
и в сладко-пенный омут «Капуччино»,
и в холод петербургских анфилад.
Прозрачен воздух, ясен небосвод,
аквариум вселенной звёздно-светел,
и Слово, переспелое, как плод,
повисло на губах, и лёгкий ветер
проносит жёлтый лист, как робкий плот.
И синий плащ, приколотый Луной
к сквозящему и чёрному простору,
сквозит прохладой и скользит волной
над жизнью – странной, быстрой, непростою...
Всё это происходит не со мной.