Тесен стал великий наш язык,
В нем пестрят слова совсем чужие,
И среди нерусских слов таких
Очень модным стало: «ностальгия».
Тот живет в Америке, богат,
Дом, семья, машины дорогие…
Но порой оглянется назад
И вздыхает тяжко: «Ностальгия!»
Тот Хрущева любит вспоминать:
Оттепель, амнистия, свобода,
Кукуруза, свиньи - благодать!
Вот он - благодетель для народа!
Ну, а этот вспомнит, как взасос
Целовался Брежнев, двинув бровью,
Как «сосиськи - сиськи» произнес…
Ностальгия о поре застоя,
А вот этот Сталину был рад:
Сильная рука, порядок строгий,
Вот был настоящий демократ!
Тоже ностальгирует, убогий.
Помню Сталина. Портрет вместо икон.
На него за здравие молились…
А сестре - студентке ни за что
Пятьдесят восьмую присудили.
Был Хрущев, и был двадцатый съезд.
Ждали перемены к лучшей жизни.
Щедро обещал в речах генсек:
«Скоро будем жить при коммунизме!»
Но до лучшей жизни далеко,
Перемены шли с другим уклоном.
Помню, как крупу и молоко
Для детей давали по талонам.
А потом другие времена:
Брежневские шумные застолья.
Так оголодавшая страна
Погружалась в глубину застоя.
Пара пятилеток пронеслась…
Что случилось? До сих пор не ясно,
Но могучий наш рабочий класс
Выстроился в очередь за мясом.
А потом пошел сплошной конфуз:
Гласность, демократы, перестройка…
Вобщем, развалился наш Союз,
Как смешная басенная тройка.
Я живу второй десяток лет
В незалежной вильной Украине
Все ищу и не найду ответ:
Что ж это такое - ностальгия?
В памяти былое ворошу.
Вспоминаю лучшие мгновенья,
Но никак в душе не нахожу
Ни тоски, ни капли сожаленья.
Так что, все равно где проживать,
В коммунизме, при капитализме…
Главное, себя не растерять,
И не растранжирить оптимизма.