Есть поздний час вне времени, когда
Дано побыть наедине с собою:
В окне горит недвижная звезда,
Из крана тихо капает вода,
И – отзвуком далекого прибоя –
Осенний ветер. Цепенеет тело,
Глаза закрыты, и душа несмело
С себя стряхнула оболочку дня
И, расправляя крылья, полетела,
Небесным колокольчиком звеня,
В чудесный край, где домик в три окна,
Где дышит детством синяя страна,
И красный мяч, подаренный отцом,
Летает над березовым крыльцом…
И юность – звездопад, касаний дрожь
(Чем, как ни странно, до сих пор живешь!),
И то, что непрестанно гонишь ты
Из памяти – нелепые мечты,
Измены горечь, хмурый гнев обид
(Что, как ни странно, до сих пор болит!).
И все сплетается в такой клубок
Из чистоты, и нежности, и грязи –
Великий бы художник изнемог,
На куполе небес творя в экстазе
Бессонницу! Меняются мгновенно –
Горячий яд любви по тонким венам
Воспоминаний и – короткий стон! –
Виденье, вновь нарушившее сон:
Тот жесткий взгляд, насмешливый, в упор,
Когда был бесполезен разговор,
Ему – не нужный. О, скорей заснуть!
А сердце вновь проходит крестный путь…
И что сильнее – радость или плач,
Который в сердце отдается болью?
Бессонница – она всегда с тобою.
Спокойно засыпает лишь палач.