Ирбис Руа:
…Прохлада простыни давно привычна…
Хранит один – мой запах мокрой кожи…
Другой давно жестоко уничтожен…
И образ беспощадно обезличен…
Сменяя цвет Луны на тон горчичный,
Будильник на рассветный гомон птичий,
Носочки белые на синий лак сапожек.
Холодный блеск – атласный свет сквозь стекла,
Где драпировкой собранные шторы,
проник к снегам, где пепел свеж Гоморры,
Но так отполированы волокна,
Что нет следов от губ соленых мокрых,
Что нет следов от вдохов-всхлипов теплых,
Изгибов только мягкие узоры…
Ночным велюром светят стены «иглу»,
Покой сулит холодный в легких воздух,
И на краях подушки (слишком острых)
Торчат от перьев вырвавшихся иглы,
Но я к царапинам, наверное, привыкла…
И к номерам в отелях только «singlе»…
И что всегда прохладна …моя простынь…
Эль Фьор:
Прохлада простыни… и запах мокрой кожи!
Сходить с ума нельзя, но невозможно…»
Не чувствовать, не быть, не видеть – боже…
Предательская лунная дорожка
Меня ведёт среди созвездий ночью
К отелю, номер «single» - я как призрак
Непрочным шагом направляя почерк -
Войти, взглянуть, дотронуться карниза,
Вдохнуть твой запах быстро, тихо, срочно!
Слететь, разбиться, раствориться нежно
Во вздохе… в капле на губах твоих солёных!
Рисую мир… рисую, как влюблённый
В прохладу простыни, где я не буду прежним…
Ирбис Руа:
Фасад отеля свой утратил цвет.
Невыспавшийся вид окон с кругами,
Как будто с синяками…Стекла в раме
Утратили зрачки за «сотни лет»
Зеленых штор…Но мой сюда билет
Подобен непрочтенной телеграмме,
В знакомый город, нелюбимый самый.
Отель все тот…Карниз обжит плющом,
И бахрома неровная под снегом
Укрыла стены «постаревшим мехом»,
Сжимает плечи крыш: «мы не при чем…»
И нынче электронным все ключом
Мне открывает дверь в нору ночлега,
Но в каждой комнате свое сложилось «эго».
И чувствую я запах у дверей
Предчувствие ползет змеей по коже:
Холодный пар на зеркале в прихожей…
И пальцем выведено «Здравствуй, я –Ваш Грэй»
И я открою форточку быстрей,
И пальцем напишу « Привет, хороший»…
И будет март кричать, как стаи кошек…
И плащ вползет на кресло у стены…
И туфли опрокинутся у стула,
И в темноте знакомая фигура
Нальет в бокал густой отвар вины,
И будут тени переплетены
В мигающем дыханьи абажура…
И у Луны острее станут скулы…
И мутный иней зеркала, скрипя,
Порвется ровно надписью: «Ну, как Вы?»
И сквозняком дом встрепенется чахлым,
И я отвечу там же «Не любя»…
И на карнизе стайка голубят
Затихнет в темноте, в звезды лучах ли,
Словно шипенье пузырьков «Бон Аквы».
Холодное движенье по спине,
По тонким позвонкам с лопаток к шее,
И надпись новая: «А я так не умею…»
И иней скроет надпись на стекле,
Но я вдохну: «Так жить спокойней мне»
И тут же я об этом пожалею,
Но пальцы уж от холода немеют.
Упасть на простынь…Сжать холодный край.
Залезть быстрей под полог одеяла…
И видеть надпись «Вы не приезжали»
Молвить у ночи: «Что же ты?! Светай…»
И попросить портье зеленый чай…
Нарисовать сердечко по спирали
И написать два слова только: «жаль мне…»
…………………………………..
Когда-то здесь одна лишь ночь была.
В открытое окно врывались листья
И след твой на карнизе ливень чистил,
И пустовали рядом номера…
Был пуст этаж, и я кричать могла
О том, как мне сентябрь ненавистен,
Нет, не о том…Кричала я: «вернитесь»…
Но пустовал уже квадрат окна…