Это выглядело обычно,
но при этом так странно, словно
это стало моей привычкой:
откликаться на эхо слова,
отвечать не на то, что ухо
уловило в потоке речи,
а на смысл затаённый звука,
обнимающего за плечи.
Это выход из положений:
притворяться глухой, но слышать,
как растут вечерние тени,
и становится чувство выше,
и стихают волненья волны,
успокаивая мой разум:
если что-то смогла запомнить,
без труда я продолжу фразу...
Слово за слово, тема к теме, -
прозаический мой, не надо
становиться моею тенью,
если можно остаться рядом,
если ложью ты сыт по горло
женских взглядов непостоянных...
Это выдуманное соло
всё же выглядит очень странно.
И рисует с улыбкой лето
на асфальте намокшей кистью
раму новую для портрета,
как художник - слова для писем.