Убедительно звучащий голос
через призму Слова
оказывается колосом,
в котором под видимостью зёрен
обнаруживается отсутствие вещества,
определяющего принадлежность к культуре…
Мало владеть хорошо поставленным голосом,
продолжаю снова и снова
солировать солидарностью с горем,
перед лицом личной смерти оспаривая права
на продолжение в неразлагающейся структуре
родного языка, чьи слова,
задыхаясь в моей самой смертной шкуре,
разрывают её небом, ветром, морем,
награждая безразличием к испытанию полем,
на котором сплошь и рядом,
тусовкой, мишурным парадом,
шумит пустая трава.