Руки пропахли табачной копотью,
Губы пропитаны вкусом солода.
Скоро молчанье покроет лицо её,
Как фараона мёртвый лик золото.
Терпко-могильная липкость губ гнилостна…
Блажь канонически-иконописная,
В плоть облачённая дьявольской милостью!
Тварь, в своей святости мне ненавистная.
Драная, рваная - жрица гулящая
В юбках ажурных с запахом ладана.
Лживая, снова во лжи – настоящая,
И возрождается снова не в лад она,
В истине сладостно косноязычная,
Хрупкая, гадкая, окоченелая...
Запахом тленья объята, безличная
Смерть моя – отзвук движенья несмелого.