Я уйду от всех в семь нот, побродить по зрелым рифмам,
Там живёт другой народ, там другим всё дышит смыслом.
Постоялец Башлачёв - он уже не колокольчик,
Он звенит как сто пудов, с каждым годом только громче.
Вот - скакавший на краю, и удержанный сверх срока,
На земле был как в раю, но не видел в этом прока.
Его голос прогрызал наших душ гранитный кокон,
Гимном времени звучал из Советских наших окон.
Янка - «русская тоска», мы тебя не удержали
Тебя приняла река, когда мы не принимали.
Как всем сделать хорошо? - видно не нашла ответа,
Камнем ты легла на дно, но взлетела горьким светом.
Тот - кто всех предупреждал, чтобы были осторожны,
Он на «встречке» растерял зёрна слов в пыли дорожной.
Он взошёл на пъедистал, вряд ли он сойдёт с него
Но в «Кино» не доиграл, с кем-то не допил вино.
Горевший в жизни маяком – он до сих пор несёт то бремя,
Кто же нажал на тот курок – наверно мы, а может время.
Звучит красиво «Англитер», но грустью выкрашены звуки,
Светить, как факел их удел, но ждёт их плаха или муки.
Не про всех я рассказал, кто ушёл, но всё же с нами.
Светоч, выдержанных строк лишь весомее с годами.
Только, жребий - движет всем, снова выпадет кому-то
И стремительный полёт вновь прервётся почему-то.
С Богом спорить не с руки - ведь не бьёт он там баклуши,
Но поправить бы устав устав - "режущим босые души".
Видно выход вновь один, и не держит притяженье,
Сделан будет верный шаг, разобьются в кровь сомненья.