На холме одиноком средь поля стоял горделиво,
Охватывал взором владенья свои и угодья,
Трепал тёплый ветер тёмные перья с отливом,
Как дервиша старого, нищего в грязи лохмотья.
Пусть много, без счёта уж лет, иль веков пролетело,
Со времени юности радостной, светлой, беспечной,
В душе он всё тот же птенец безмятежный, но тело
И слушать не хочет ликующей песни сердечной.
И глаз притупился, и крылья свинцом как налиты,
Но беркут стремится с ветром свободным обняться,
Взмыть ввысь, что достойно лишь птичьей удалой элите,
И струям воздушным, упругим в их волю отдаться.
* * *
Толчок, прыжок, тяжёлых крыльев взмах,
Ловить победу в восходящих струях,
Господь поможет, Будда иль Аллах
Подняться вверх, а дальше будь, что будет!
Спиралью ввысь, один виток, второй,
А на восьмом взорвалось сердце птицы,
Сломались крылья, где-то за спиной
В падении свободном трепещат тряпицей.
Удар о землю и на камне кровь,
Душа рванулась кверху в птичий рай,
Как Феникс – птица он родится вновь,
Ведь гордый беркут не какой-то попугай!
И я хотел бы так закончить путь,
Не на больничной койке, так чтоб влёт,
Навстречу ветру душу распахнуть,
Надеюсь так и будет, повезёт!