Этот снимок сделан фотографом Дмитриевым М.П. в 20 годах прошлого столетия. На горе хорошо виден Спасский Собор. Это место откуда начиналось в 16 веке строительство острога. Сейчас этого собора нет. А до известных событий в селе Павлово было 13 храмовых зданий, не считая часовен. Город мог войти в корону Золотого Кольца России. Почти все культовые сооружения строились на пожертвования павловчан.
ЗАЧИН ПЕРВЫЙ.
ОКА.
Иль было, не было когда-то
Сказ поведём издалека –
Между восходом и закатом
Петлёю выгнулась река.
Течёт свободно величаво
Промеж лугов и рыжих круч.
А сколько над рекой промчалось
И светлых дней и чёрных туч.
И скифский конь и половецкий
Спешил напиться чистых струй;
Казанский хан – посланник бедствий,
Клал жеребца на сабантуй.
Селилась древняя мурома*,
И черемисы*, и мордва,
И князем Юрием ведома
Пришла славянская Москва.
Рыбалкой жили и охотой,
Сажали репу, рожь, овёс.
Жизнь зарабатывали потом,
Стирая руки в кровь, до слёз.
Была Ока дорогой прочной
С Москвы до Нижнего Кремля.
Ходил купец. И с почтой срочной
Спешили служники царя.
Текли года неторопливо,
Катилась времени подвода,
Как и теперь была красива,
Ока в любое время года.
ЗИМА.
Мороз хрустальными мостами
По-над водой навёл пути,
Поверх белёными холстами
Укрыл всю землю – не пройти.
В снегах по брюхо бродят лоси,
Шмыгнёт огнёвкою лиса,
Провоют волки, заяц скосит
От страха красные глаза.
Зима легла ковром алмазным
Над полу русской стороной;
Лишь кручи с лесом непролазным
Стоят стеной сторожевой
ВЕСНА.
Прозор на все четыре стороны,
Лед под горою тёмно-синий,
По льду шагают чинно вороны,
Навоз швыряют лошадиный.
Вдруг громыхнуло где-то, ухнуло;
Взвились испуганные вороны,
А подо льдом чего-то охнуло
И треснул лёд, как будто вспоротый.
В глубоких трещинах утробно
Вздымалась чёрная вода.
Качнулся воздух. Берег дробно
Дрожит – как есть пришла беда.
Скопила силушку за зиму,
Шутя, мельчит аршинный лёд,
На пол горы задрала льдину,
Порато* бешеная прёт.
Пробилось солнце через тучи,
Из-за горы, блеснув лучом,
(намёк весны, на всякий случай,
что ей стихия нипочём.)
ЛЕТО.
Блестит росой трава в лугах,
Где медуница и герань,
Где в разноцветных клеверах
Кричат грачи, тревожа рань.
Где на дубках звенят листвой
Шального лета ветерки,
Качаются с костёр-травой
Купавы жёлтой лепестки.
Растёт орех, свороборин*,
Калину тронул жар-огонь,
Перелетает птичий клин
И стерлядь режет боком тонь*.
ОСЕНЬ.
Глядь осень, щедрая на краски,
Гуляет в девственных лесах,
И медью балуется красной,
И злато выжелтит в листах.
То темно-синим мажет ёлки,
То ветром чешет на пробор
Травы засохшие метёлки.
Шумит под ветром древний бор
Вода медлительно-свинцова,
С белесой тяжкою пеной,
Тягуча, словно мёд в ендове*,
На праздник Троицы Святой.
С игрою музыки и света,
На тонких струнах паутин,
Напев прощанья с бабьим летом
Уносит журавлиный клин.
*мурома, черемисы - древние племена, населяющие приокские земли.
*порато - древнеславянское слово - сильно, мощно.
*свороборин - древнее название шиповника.
*тонь - вид рыболовной снасти, невод с выловленной рыбой
*ендова - широкий сосуд с носиком для разлива пития.
ЗАЧИН ВТОРОЙ.
ТАРКА.
Иль было, не было когда-то,
Но снова сказ издалека.
С восхода солнышка на запад
Течёт ещё одна река.
Скорее не река, а речка,
Не широка, не глубока,
Петляет, словно хвост овечий,
Пока не встретится Ока.
С водой прохладной и прозрачной,
На перекатах - чистый звон,
От глаз укрыта лесом мрачным,
Овраг пологий с двух сторон.
Об этой речке за обедом,
Ругая годы и кряхтя,
Побаску* старую поведал
седой старик Ичал-атя*.
У склона рыжего оврага,
На самом берегу реки,
Живёт рыбацкая ватага.
Блестят смолою ботники*.
Землянка ветхая убога,
Крест на крест колья для сетей,
Лежат крылёны* у порога.
Ватагой правит Кужендей.
Вечктян* была у Кужендея
Какая редко средь людей:
Любил он девушку сильнее,
Чем песню любит соловей.
Его невесту звали Тарка
(Женой бы стала, вышел срок).
Была красавица-дикарка
Стройна, как юный тополёк.
Глаза – две сливы. Только глянет –
Мягчеет чёрствая душа,
А уж когда моро* затянет -
Тогда и вовсе хороша.
А как любила Кужендея!
Бывало сядет у реки
И ждет весь день, от счастья рдея,
Когда вернутся рыбаки.
И надо же беде случиться –
Тарема – местный богатей –
Приметил юную девицу
И стал ухаживать за ней.
Дарил тафту на платье, бусы,
Платочек, шитый серебром,
С цветным глазком серёжки в уши
И обещал построить дом.
Но только всё напрасно было
И отказала богачу:
- Я Кужендея полюбила
И верной быть ему хочу!
Зашелся яростью Тарема:
Эй,вы! Убейте жениха!
И холодеющее тело
Подальше спрячьте в лес пока.
И ночь, и день тоскует Тарка:
Куда пропал любимый мой?
А звезды, что светили ярко,
Сменились кровяной зарей.
От страшной мысли холодея,
Молила Тарка: «Вере-паз!*
Верни мне друга Кужендея.
Хочу, чтоб от беды ты спас».
Явились к Тарке ночью авы*
И повели за руки в лес,
Куда тянулся след кровавый,
Где Кужендей её исчез.
По перелескам и трясинам,
Через сплетение корней
К трём красно лиственным осинам,
Где спит убитый Кужендей.
Безмолвно пала на колени
Перед недвижимым дружком.
И слёзы Тарку одолели -
Из глаз струятся ручейком
Вот с той поры стоит и плачет,
Как безутешная вдова.
И с грустью о любви судачат
Деревья, речка и трава.
*побаска - сказка (мордовск.)
*Ичал-атя - уважительно к старому человеку (мордовск.)
*вечктян - любовь (мордовск.)
*ботник - лёгкий долблёный челнок.
*крылёна - рыбацкая снасть.
*моро - песня (мордовск.)
*вере-паз, авы - в мордовском фолклоре языческие добрые духи.
ЗАЧИН ТРЕТИЙ.
ПАВЛА.
Уж вечер звёзды поразвесил
И застеклил изгиб реки;
Ладони, жаркие от вёсел,
Гудят – слыхать на пол реки.
Лодчонку в берег подтащила.
Взвалила вёсла на плечо.
Ещё и короб прихватила
Набитый до верху лещом.
День нынче выдался уловным,
С утра удачливый такой,
Лёщ шел нагулянный и ровный.
Вдруг слышит голос за рекой:
– Э—ге—ге—ге!
И эхом: «…лодку!»
И снова: « о—го—го—го—го!
– Ну и чего дерут там глотку?
Аль черти принесли кого?»
А голос будто надорвался…
-- Орал, наверно, во всю мочь…
А вдруг с бедою повстречался.
Вдруг надобно кому помочь!
Бегом до дому. С рыбой короб
Спустила в ямину на лёд.
И вот уже лодчонка споро
На голос с помощью идет.
Вот лодка ткнулась носом в берег:
– Эй! Кто тут есть? Давай сюда!
А над землёю звёздный терем
Да тихо плещется вода.
ПАВЕЛ.
Шаги песочком прохрустели,
Из темноты мужик возник.
Глядь – баба, баба, в самом деле…
Молчит. Как будто съел язык.
– Ну, чё молчишь? Садись за вёсла,
И так намаялась с утра.
Мужик ты с виду вроде рослый,
А мне и отдохнуть пора.
В корме уселась и глядела
Как ловко лодкой правит он –
Гребёт размашисто и смело,
Как будто с вёслами рождён.
– Кажись приплыли. Вот и славно.
Втащи-ка лодку и пойдём.
А величают меня Павлой.
Тут рядом дом. Живу я в нём.
Немного в горку – сажень сорок,
При тёмных окнах низкий дом,
У двери спит лохматый сторож,
Виляет нехотя хвостом.
– Свои, свои, Полкаш, не хмурься.
Поди соскучился один.
– Входи. Да в притолок не сунься.
Чай ростом вышел не с аршин.
Обстукал у двери обутки*,
Стащил сплеча большой мешок,
Сложил на улице пожитки.
В избу шагнул через порог.
Она вошла, зажгла лучину,
Проворно вставила в светец,
Вздохнула тяжко, без причины:
– Ну, вот и дома, наконец.
Скамья и лавки. Стол да стольцы*.
В углу иконы лик святой.
Перекрестился:
– Мне бы сольцы.
Да, может, пустишь на постой.
На вид лет тридцать и не боле,
глаз под бровями не видать,
волосья, как солома в поле,
и борода вершков на пять.
Широк в плечах, но худощав,
Чуть вздёрнут нос, большие руки.
– Садись скорей к горячим щам,
Что Бог нам дал за наши муки.
Хлебал не суетно. Степенно,
Под ложку подставлял кусок.
Ручищи парня в толстых венах.
Знать тяжким был его урок.
– А как зовут?
– Дак это – Павел.
Сказал и снова за еду.
Всё аккуратно в рот отправил,
Крест наложил: « Ну. Я пойду»
– А, может, выспишься вначале.
Ведь на дворе совсем темно.
Вон полезай. На сеновале
И мягко будет и тепло.
На отдых гостя проводила,
Забот по дому полон рот:
Солила, шила и варила,
Таскала воду в огород.
Угомонилась к полуночи,
Легла на лавку почивать,
Но только лишь закроет очи
Пред нею гость стоит опять.
Не спиться Павле. Треплет тело
Любовь проклятая блазнит*.
И в чём была, полезла смело
На сеновал, где Павел спит.
Шагнула в темень, как в колодец
С живой и мёртвою водой.
И срезом липовой колоды
Луна висела над Окой.
Пред вечным таинством природы
Всё стихло вкруг на много вёрст.
Река катила свои воды,
Мерцая отраженьем звёзд.
*обутки - простонародное обувь.
*стольцы - старорусское название табуретки.
*блазнит - старорусское , мучает, не даёт покоя.
ЗАЧИН ЧЕТВЁРТЫЙ.
СТРЕЛЬЦЫ.
А на Николу*, санным следом,
Подъехал к берегу обоз.
Лошадки в инее от бега
На крайних санях сена воз.
Народ солидный, бородатый,
В нагольных шубах до земли:
Старшой покрикивает, с матом,
Лошадок чтобы распрягли.
Чтобы попонами накрыли,
Задали в торбах* им овса
И чтоб покуда не поили,
Остыли, что б, хоть полчаса.
Весь светлый день в лесу работа,
А старший на работу строг:
Указ царя - ему забота,
Чтоб к сроку здесь стоял острог.
И место выбрано отлично –
Прогляд вокруг на много верст,
(А для острастки дьяк столичный).
- Тьфу! Чтоб его! Смердячий пёс.
Стволы сосновые, как свечи,
Как будто держат свод небес,
Но крепки руки человечьи
И уступает вечный лес.
Здесь будет храм и поселенье,
Чтоб охранялись рубежи,
Чтоб усмирять мордвы волненья,
И прекратились грабежи
На землях русских за Окою.
Сюда, с Москвы, пришли стрельцы
Ведомы царскою рукою,
Ещё тектоны*, кузнецы
А топоры стучат и пилы
Свою мелодию ведут.
Готовят брёвна на стропила,
На срубы, бани и редут.
Народ собрался работящий,
Тут не валяют дурака,
а строят город настоящий
и даже, может, на века.
Им что мороз! На землю шубы,
И только пар от мокрых спин.
Вот-вот зима пойдёт на убыль,
Вот-вот загреет солнца блин.
И потекут ручьи в овраги,
В апреле вскроется Ока.
– Эх, бы сейчас медовой браги!
Домой бы к бабам! А пока
Кипит, кипит в лесу работа
Все бревна сложены в стопу.
– Успеть бы нам до ледохода,
Чтобы по льду, через Оку,
Побольше прибыло народа –
Глядишь, и сладится спорее
Задумка грозного царя.
- А, ну, робяты, веселее,
Да не рубите почём зря!
* * *
Гора, как будто муравейник,
Снуют людишки тут и там
И, словно бы в одно мгновенье,
В остроге вырос Спасский Храм.
Глядятся маковки с крестами
Не на одну версту кругом.
К туземцам привели Христа мы
И с ними миром заживём.
Уже острог обносят тыном,
Глубоким окружают рвом,
Уже и банька с черным дымом,
Уже приказ с резным крыльцом,
Уже и службой караульной
Подённо заняты стрельцы,
И посланы к первопрестольной
С благими вестями гонцы.
*а на Николу – обычно на Руси, на Николу 19 декабря, торили санный путь
*торба – холщёвый мешок, в который насыпали овёс и приторачивали к лошадиной морде
*тектоны – в старославянском языке плотники
ЗАЧИН ПЯТЫЙ.
ПАВЛОВ ПЕРЕВОЗ.
Весна. Апрель. И половодье.
Разливы в пойменных лугах,
Тальник торчит на мелководье;
Не переплыть реку никак.
Ока широкой полосою,
Две тыщи саженей почти,
Залила талою водою
Все на Гороховец* пути.
Сойдёт вода, и на подводах
Везут товары из Руси
И много пешего народа:
- Помилуй, Господи, спаси!
От кабалы да от оброка*.
Крестьян, пустившихся в бега.
- Закон отсюдова далёко.
- Укрой нас, матушка-Ока!
* * *
У печки в зимние морозы
Тоска без дела мужику:
Засела в голову заноза:
- Чтоб перевоз через Оку.
Решился Павел сам изладить,
(Пусть будет тяжко одному)
Две вятских* вёсельных насады*
Да чтобы вышло по уму.
Что ж решено! Теперь за дело:
Пила, секира*, долото, -
В руках орудуют умело.
Дай Бог! Благое дело-то!
- Глядишь, и Павле дело тоже –
Подать чего, иль поддержать.
И мужу заодно поможет.
Чай не на печке ей лежать.
Мужик её обдесноручный*
С охотой, днями напролёт,
Деревья валит, рубит сучья,
Строгает, пилит, мусор жжет.
Весна - она не за горами!
Но вот стоят на берегу
Обшиты свежими досками
Два новых судна на снегу.
Ещё изгребием* ухитить*
Да хорошенько просмолить.
- Надеюсь, Боженька увидит!
Насады долго будут жить.
* * *
Весна. Апрель. И половодье.
Возопят* беглые он пол*
Глядят, а к ним насада вроде
Через реку, как ледокол,
Спешит, расталкивая льдинки.
Мужик на вёслах бородат,
В ушанке, старенькой овчинке,
И не москаль, и не солдат*.
Причалил и перекрестился:
- Здорово, люди!
- Гой еси!*
Влезайте! - вновь перекрестился,
- Помилуй, Господи! Спаси!
Назад скользит по водной глади
Насада – лебедь на лету.
- Вот, мужики, хочу наладить
Здесь перевоз через Оку.
Народу нынче ходит много.
Купцу, стрельцу и батраку
Зимой по льду-то есть дорога.
А как водой через реку?
Уткнулись в берег.
- Слава Богу!
- Спасибо добрый человек!
- А эта водная дорога
Дай, Боже, чтоб на целый век.
- А две насады – это славно!
- Аж до Москвы благая весть!
- Теперь и семо и овамо*
Одна он пол – другая здесь.
- А звать то как?
- Дак это – Павел.
- Не задирай, Павлуха, нос!
- Нас через воду переправил,
Пусть будет Павлов Перевоз!
*Гороховец – славянское поселение (1158 г.) в 40 км на северо-запад от Павлова. Эта дорога существует и сегодня.
*оброк — одна из повинностей зависимых крестьян, заключающаяся в выплате дани помещику продуктами или деньгами.
*секира - топор. (Старорусские слова).
*обдесноручный - человек, свободно владеющий как правой, так и левой рукой. (Старорусские слова).
*насада – судно (старорусское слово)
* ухитить - уконопатить мхом. (Старорусские слова).
*изгребие - пакля, охлопья из пеньки.
*вятских - до XVIII в. насады строились на Каме и Вятке, поэтому их называли камскими и вятскими.
* возопят он пол – орут с другой стороны (Старорусские слова).
* слово солдат известно уже с 1515 года.
*гой еси – старославянское приветствие.
*семо и овамо – сюда и туда (старославянские слова).
ЗАЧИН ШЕСТОЙ.
ПОСЛЕДНИЙ.
Июль. День города. Жара.
Народ на площади толпится.
Гуляют с самого утра.
Кой-кто уже успел напиться
Шары цветные, шашлыки,
Наряды, танцы, скоморохи.
Все ждут прибытия с реки
Ладью с героем той эпохи.
Но вот по глади Окских вод
На расписной ладье с гребцами
Сам Павел к городу плывет;
Его ждут с музыкой, цветами.
Он сходит на берег, ему
Подносят хлеб и солоницу
Красивых девушек ведут,
Чтоб Павлу в пояс поклониться.
А он приветствует народ,
Желает граду процветанья,
Пешком по городу идет,
И начинается гулянье!
Гуляет город мастеров,
Свои нам жалует творенья:
Ножи, корзины для грибов,
Вязанье, вазы для печенья,
Лозу, картины и финифть
Игрушки, бусы и чеканку,
И предлагают мёд вкусить,
И гармонисты «рвут» тальянку.
Чего тут только не найдёшь,
Здесь всякий мастер - самоделкин:
Матрёшки, ложки, чудо-брошь,
Ещё из бересты поделки.
Веселье голову кружит,
И город выглядит ребёнком.
И молодежь и старожил,
И бабка с маленьким внучонком.
Все веселятся от души:
Дуделки, ряженые, маски, -
А день как будто не спешит
Увидеть фейерверка краски
На главной площади оркестр
И выступления солистов.
Прислали СМИ из разных мест
Фотографов и журналистов.
Колокола к вечерне бьют,
Уходит солнце на покой,
А в небе праздничный салют
Расцветил небо над Окой
* * *
Иль было, не было когда-то,
Легенда это или нет,
Событиями жизнь богата
Уже четыре сотни лет.
Стирает время краски быта
Той давней, давней старины,
Следы острога былью скрыты,
Остатки храма чуть видны.
Но молодеет древний город,
И помнит пращуров своих,
И новое ему всё впору.
На этом и закончим стих!
6 декабря 2013 года, 21ч. 30 мин.