Рукой махнула, радостной, истомой,
Спросила, далеко ли сердца сны.
И голос твой такой родной, знакомый
Сказал, что далеко, как до Луны.
И пусть осталось нас совсем немного,
На небе мало солнц и много лун,
Зря Вечный Жид, что без конца в дороге,
Запомнил десять тысяч датских рун.
И рукописью странной в Сарагосе,
Что Ян Потоцкий серебром писал,
Ты изогнула тонкий стан в вопросе -
Из-за тебя пойти на криминал.
И вечными неспешными ночами,
Умерив свой кавказский пыл-запал,
Тебе я по-даргински отвечаю:
«Да, за тебя - пойду на криминал.»