«Ах, – это сон»,- я думала во сне.
Был поцелуй твой так несмел и робок.
И снова утро серое в окне
Вставало из-за каменных коробок.
Всплакнула ночь на утреннем стекле.
Искала долго шлепанцы спросонок.
И надо мной смеялся на столе
Мой вязаный зеленый лягушонок.
***
Ко мне стучался как-то домовой,
А я его, глупышка, не пустила.
Теперь идти не хочется домой.
В холодном доме пусто и постыло.
Давно ли заливалась соловьем
И над плитою мотыльком порхала?
И вот, идти не хочется домой.
Зачем я, домовой, тебя прогнала?
Засохли неполитые цветы,
Горой лежит немытая посуда…
Мохнатенький, приди и помоги.
Я больше прогонять тебя не буду.
***
Я устала, я от хамства отупела.
Умираю я, родиться не успела.
То по сердцу люди ходят сапогами,
То любимые становятся врагами.
Больно видеть запоздалые рассветы.
И навстречу все недобрые приметы.
Черный кот, пустые ведра, злые даты…
Все мне прочит огорченья и утраты.
Я устала, я немного отдохну.
Я у зеркала обиженно вздохну.
Я поставлю белый чайник на плиту.
И Арматову, любимую, прочту.
***
Часто я, уставшая, падаю на кресло.
День прошел и ладно, завтра как вчера.
Только как же хочется слабой быть и женственной.
Чтобы беззаботными стали вечера.
Чтоб сидеть, расслабившись, не вязать, не штопать,
Не таскаться с сумками и не слушать брань,
По утрам не вздрагивать от звонка будильника,
Не бежать к автобусу в этакую рань.
Чтобы просто выглядеть, ни о чем не думать.
Улыбаться людям, о своем мечтать.
Честной быть и искренней, даже перед зеркалом.
Чтоб прямая линия: думать - и сказать.
Чтобы тихо падали розовые листья.
Или просто музыкой за окошком дождь.
Чтобы руки нежные, чтобы шаль пушистая.
И шаги, чуть слышные. Это ты идешь.