Тонка душа поэта,
А рвется там, где тонко,
И не спасут заплатки
От вековой тоски.
Ах, дорогая Кэрри,
Каким я был подонком,
На Вашу смерть позвольте
Мне написать стишки.
Я помню Ваши лапы,
Следы по всей квартире,
Ваш мокрый нос и зубы,
Что были так остры...
Вы спать мешали храпом,
Единственная в мире,
Ах, я был с Вами грубым,
Но Вы родней сестры...
А где-то там, в Судане,
Зимбабве, Мозамбике
Смешная негритянка
Льёт горькую слезу.
Её смешные детки
В мечтах не о конфетках,
А о кусочке хлеба,
Пока тростник грызут.
И мрут они как мухи,
Как рыба в Чёрном море,
А в их глазах вопросик
Черней, чем наша ночь...
И вот в огромном мире
Два безграничных горя:
Мой несравненный пёсик
И негритянки дочь.