Гулял, шурша листвою парка,
Прощался с теплою порой.
В конце аллеи вижу пара,
Она и он, с седою головой.
«Любви все возрасты покорны».
От этого мне стало так смешно.
Представил со старухой порно,
Я понимал, и думать так грешно.
А если бы стриптиз бабуля заплясала,
Как шест, воткнувши вилы за гумном.
Сначала бы галоши с валенок снимала,
Игриво подмигнув дедуле за окном.
А тот, хлебая ложкой самогонку,
Пуская в дым - крепчайший самосад,
Бабульке улюлюкал бы вдогонку,
Глядя на необъятный бабкин зад.
Так веселясь, иду я по дорожке,
Вокруг меня пылает бабье лето,
До парочки идти совсем немножко,
Что ж потревожу я «Ромео и Джульетту».
Я подошел поближе, стало видно,
Он преданно к ней голову склонил.
Она сидела в кресле инвалидном,
Встать не могла, уж нету больше сил.
Он нежно целовал ее больные руки,
Она ж, смущаясь, прятала глаза.
Он целовал, не слыша грома звуки,
Не замечал, что начинается гроза.
Потом укутав даме пледом ноги,
Шурша листвой, повёз её домой.
Я от стыда и слёз уже не знал дороги
Ах, как грубы и как циничны мы порой.
Стоял, раздавлен, глядя им во вслед,
Душа рвалась, стонала вновь и вновь,
В их жизни, видно, было много бед.
Которые преодолела их любовь.