Горьким привкусом брошенных губ
Поделюсь с основанием флейты.
Поздний гость, уж меня не жалей ты:
Посмотри, как я дивно свечусь!..
Черный шелк обрамляет плечо,
Оголенное будто нечаянно.
Милый гость, не смотри так отчаянно,
Я играть тебе буду еще.
Ты сидишь у окна занавешенного,
Теребишь уголок беспрестанно.
Я сыграю про дивные страны,
Уводя тебя в майскую ночь..
Ветхий зал погружен в полумрак.
И в той тьме я взываю на сцене,
Как оратор на римской арене
В позабытых античных веках.
Только нет ни меча, ни сандалий,
Ни сияющих бронзовых рук.
Лишь бездонный льющийся звук,
Тот, что лечит сердца от печалей,
От тоски бесконечных разлук,
Маяком возвращает на суд
Корабли, что от верфи отчалили.
Звук, что льется водой на песок,
Раскаленный дневными лучами,
И все силы в кольцо заключает,
Распуская надежды росток.
В тонких пальцах отлитый металл
Убаюканной песнею стонет,
Как в родных материнских ладонях
Ты когда-то покоя искал.
Гость любезный, я тоже не в силах,
Верных слов подобрать не умею.
Я играю, а сердце пьянеет,
Взгляд ловя понимающий твой.
Только день ведь настанет другой -
Сотворенный звучанием флейты.
Гость мой утренний, друг дорогой:
Пред рассветом меня не жалей ты,
Лучше брагу покрепче налей ты -
Я сыграю тебе про покой.