То осень жёлтые листы стелила нежно меж ветвей
И солнца луч, в листве сопрев, не грел, а тлел
В костре из тел, что жались непогоду чуя
Костьми, в которых шёл процесс ломоты сладкой и болезной.
Над жизнью робкой, бесполезной вознёсся некто:
Он спешил. И в спешке, и в разбросе фразы
Над всем парил, боясь заразы, да б не остаться не у дел.
То осень - наважденья множа - в листве настаивала кровь,
И приподняв ветвисту бровь, сама себя и всё итожа
Неумолимо предрекала нам жизнь в пределах мадригала;
Что читан в будуаре дней с греховным посвященьем ей.
Но, кто она - никто не знает и некто, молча, припадает
К ничьим, но прелестным стопам. Не всем, но нам и нам и нам -
Всё сладкое в момент упадка: толпа на пошлое довольно падка,
Так пересытим свои дни наплывом суетной родни.
Пусть всё круг нас близко к распаду, и в этом мы нашли усладу...
Так умираем, нежа жизнь на паутине из осенних нитей,
Что серебрятся в утренней поре, когда цвета листвы давно не те;
И гаснут в золотом угаре - над золотом слезятся голубые дали.