***

Мир  тесен был ему в плечах,
а сердце задыхалось, если горел восход.
Он по рассказам помнил страх,
Но сам не мог с ним повстречаться который год.
Он ветер догонял в полях,
И хрипло кашлял, вдруг почуяв в огне закат.
Он по рассказам знал о снах,
Но сам их изловить не мог сотни лет подряд.
Людей он безупречно знал
И взглядом мог их погубить или мог спасти…
Он по рассказам их создал…
Сперва Его… Потом её, из его кости.
Он Вечной Мудрости ядро,
он по рассказам всех созданий своих любил…
Он не раскрыл им лишь одно:
Что для Единственной Любимой придумал мир!
Для той души, что обжигалась,
Что солнце выносить отчаянно не могла,
Что умирая, возрождалась,
И снова гибла в раскалённых лучах костра.
Он для неё придумал воду,
И небо перекрасил в любимый цвет,
Людскую выдумал породу,
И сам являлся меж людей как хмельной поэт.
Бродил дорогами печалей,
Меж декораций, что воссозданы им самим.
Смотрел, как плакали, скучали,
Глумились над собой. А порой – над ним.
Она жила, его не помня –
Таким был их неподписанный уговор.
И только там, где есть иконы
Она внезапно вспоминала знакомый взор.
Ей что-то сердце обжигало,
Терзая душу, не давая потом вздохнуть.
И мира становилось мало,
И мир казался потерявшим навеки суть.
Она звала, кого – не знала,
Она молилась и кричала в глухую ночь.
А после - тихо умирала
Опять… И он не в силах был ей помочь.
Укрыв от огненного солнца
В изящно сотворённом мире свою любовь,
Он не сказал, как ей бороться,
Как ИМ бороться, если вдруг загорится кровь.
Без света, без лучей палящих,
Во тьме, когда огонь обнимет, сжигая в тлен.
Всех тех… земных… ненастоящих…
Случайно угодивших в ИХ общий плен.
И задыхаясь на закатах,
Они его, как отца, без конца зовут.
Он их придумывал когда-то
Не зная, что от боли куклы вдруг оживут,
Что мир наполнится слезами,
Его не покорившихся тьме детей,
Что, опалённые годами,
Они сравняются, и станут подобны ей.
И сотни тысяч глаз усталых
На небо станут обращаться, искать ответ.
И будут начинать сначала,
Услышав с неба вместо «да» только злое «нет»!
И будут верить, что родятся,
Для слёз и для страданий суровых опять… и вновь…
Но что потом – освободятся…
Когда Они и Он припомнят свою ЛЮБВОВЬ.
И засияет лаской солнце,
И перестанет раскаляться,  переча Им…
А мир, окончивший бороться,
Внезапно сделается в пору уже Двоим…